Вишневский стихи о любви: Владимир Вишневский стихи: читать лучшие смешные стихотворения поэта о любви, женщинах, жизни
Владимир Вишневский стихи: читать лучшие смешные стихотворения поэта о любви, женщинах, жизни
Перейти к контенту
Стихи классиков > Владимир Вишневский
Отзывы
Становление Вишневского в качестве поэта произошло в середине восьмидесятых годов ХХ века. Владимир Петрович — поэт, чье творчество и неизменный оптимизм, переживая две совершенно разные эпохи, соединяли, и будут соединять души сотен людей по всему миру. Жизнь Вишневского проходила по классическому сценарию до самого университета, когда юноша, впервые серьезно взявшись за перо, открывает в себе поэтический талант. Годы тренировок, в ходе которых Владимира Петровича поддерживали не только поклонники, но и семья, позволили ему в твердой уверенности ступить на порог литературного мира советского периода.
Стихотворения Вишневского выполнены во множестве различных направлениях. Поэт освещает как сатирическую тематику, так и классическое течение лирики.
Характер Владимира Вишневского все более направляет его в сторону создания юмористических творений, способных вызвать улыбку даже у самых мрачных людей. Тонкое видение мира позволяет автору умело переплетать бытовые события, обыгрывая их в смехотворном стиле. Несмотря на показную легкость, стихи Вишневского зачастую таят в себе философские оттенки, заставляющие многих из его читателей заново переосмысливать образ собственного поведения и видения событий.
Владимир Вишневский — В Мисхоре
Владимир Вишневский — О страсти
Владимир Вишневский — Удача что — да вот она
Владимир Вишневский — Дал, наконец, себя назвать
Владимир Вишневский — Как некстати или срыв спецоперации
Владимир Вишневский — Стихи о дружбе и роскоши
Владимир Вишневский — Из дневника читателя
Владимир Вишневский — Долго же мы друг друга откладывали
Владимир Вишневский — Я тут выскочу на воздух
Владимир Вишневский — Раздевалка спорткомплекса
Владимир Вишневский — Мы и не отрицаем
Владимир Вишневский — Вернувшись от дверей, присела
Владимир Вишневский — Хотел уже к груди прижать
Владимир Вишневский — Звучит воинственно: «носки»
Владимир Вишневский — Что хочешь ты — желанье изъяви
Владимир Вишневский — Что, не хочешь и невестой
Владимир Вишневский — В утешение
Владимир Вишневский — Зачем же хищно так зевать
Владимир Вишневский — Заявка на романс
Владимир Вишневский — Из новой автобиографии
Владимир Вишневский — Зрелища есть и событья
Владимир Вишневский — Какая встреча
Владимир Вишневский — Кто-то тянется к водному поло
Владимир Вишневский — Летний стоп-кадр
Владимир Вишневский — Мой брат на много лет вперёд
Владимир Вишневский — На оценки учась
Владимир Вишневский — На исходе двадцатого века
Владимир Вишневский — Нервическая песнь
Владимир Вишневский — Незаконная гордость
Владимир Вишневский — Нет, я не вижу в этом смысла
Владимир Вишневский — Она идёт — как Восток алеет
Владимир Вишневский — Пассажирский поезд
Владимир Вишневский — Сомненья только силы отнимают
Владимир Вишневский — Палач не знает роздыха
Владимир Вишневский — Это время медовое, летнее
Владимир Вишневский — Тем, что в женщине разбудишь
Владимир Вишневский — Хотел я искупаться в знак протеста
Владимир Вишневский — Я желаю вам громких успехов
Владимир Вишневский — Стада уж боле не пасутся мирно
Владимир Вишневский — Приснилось мне
Владимир Вишневский: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых.
Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
сборник прикольных и смешных стихотворений одностиший Вишневского читать на ProStih.ru
Владимир Вишневский—Нет, я не вижу в этом смысла…
Нет, я не вижу в этом смысла
Чтоб не смеяться и не мыться.
А тот, кто на ночь глядя бреется
Владимир Вишневский—Палач не знает роздыха!..
Палач не знает роздыха!..
Но всё же, чёрт возьми,
Работа-то на воздухе,
Владимир Вишневский—…Хотел уже к груди прижать…
… Хотел уже к груди прижать,
Но вмиг собою овладел:
К чему друг друга устрашать
Владимир Вишневский—О страсти
О главном я не умолчу —
Мне и на это хватит смелости:
Да, я хочу тебя, хочу!..
Владимир Вишневский—Я желаю вам громких успехов…
Я желаю вам громких успехов,
Я желаю вам ярких грехов,
Я желаю вам грецких орехов
Владимир Вишневский—Незаконная гордость
Горжусь я, что в своей стране,
В родном краю (нет, «в отчем крае»)
Я знаю всё, что могут мне
Владимир Вишневский—Какая встреча
Боже, девушка!.
. Ура.
И практически прелестна.
Для восьми часов утра
Владимир Вишневский—Летний стоп-кадр
Чета, вполне достойная взаимности,
Дуэт, для Красной книги сбережённый:
Студентка, не лишённая невинности,
Владимир Вишневский—Заявка на романс
Есть даже у любви свои законы.
Пасьянс судеб — о, неисповедим.
Ещё вчера мы были не знакомы,
Владимир Вишневский—Зрелища есть и событья…
Зрелища есть и событья,
Видимость чья такова,
Что лучше один раз увидеть!..
Владимир Вишневский—Сомненья только силы отнимают…
Сомненья только силы отнимают, —
К примеру, ваши можно просто снять:
Где могут нас «неправильно понять»,
Владимир Вишневский—Мой брат на много лет вперёд…
Мой брат на много лет вперёд
женат. Шесть раз. Свои причины.
Я часто думаю: развод.
Владимир Вишневский—Из новой автобиографии
Я не был знаменит.
Но был не столь усат.
Отбросив ложный стыд,
Владимир Вишневский—Кто-то тянется к водному поло.
..
Кто-то тянется к водному поло
Кто-то жаждет натягивать лук,
А футбол популярней гандбола
Владимир Вишневский—Нервическая песнь
Стал я слишком усат.
Ну а был — заглядение.
Это всё результат
Владимир Вишневский—…Вернувшись от дверей, присела…
… Вернувшись от дверей, присела,
сказала, клипсу теребя:
«И что-то я ещё хотела…
Владимир Вишневский—Зачем же хищно так зевать?..
Зачем же хищно так зевать?
Так откровенно, так публично…
Прошу Вас тут не вызывать
Владимир Вишневский—Звучит воинственно: носки»…
Звучит воинственно: «носки».
А предназначены для носки.
(А главное, чтоб по-мужски
Владимир Вишневский—Она идёт — как Восток алеет…
Она идёт — как Восток алеет.
Такой фигурой нужно ходить.
Такую девушку невозможно склеить.
Владимир Вишневский—Тем, что в женщине разбудишь…
Тем, что в женщине разбудишь,
И довольствоваться будешь.
Топ-10 стихов о любви | Поэзия
Любовь всех нас делает поэтами.
Те немногие, кто чувствует себя запуганным или смущенным из-за того, что пишет о своей любви и тоске, часто прибегают к отправке лирических песен или отрывков из стихотворения (например, включенных здесь), просто чтобы объект нашей привязанности знал, какие чувства они у нас вызывают. . Как человек, который постоянно движим любовью и достаточно безрассуден, чтобы публично писать об этом, я также часто полагался на то, что посылаю стихи других людей, чтобы раскрыть свои собственные чувства.
Дополнительным преимуществом знакомства только с людьми из широких левых является то, что вскоре вы понимаете, что поэты, написавшие самые революционные строки, также сочинили самые романтические стихи. Я думаю, это потому, что во многих отношениях любовь является отправной точкой для видения справедливого общества — если нам нужно представить себе лучший мир, мы должны начать с любви.
Это послужило основой для моих чтений и перечитываний Тируккунах, 2000-летнего сборника стихов, который остается центральной частью тамильской литературы и мысли.
Это дидактический текст в первых двух книгах («Мораль», «Материализм»), но общество, которое он вообразил, удержится вместе только радикальной, жизнеутверждающей любовью, восторженно прославленной в третьей книге.
Мой новый перевод Каматту-п-пал Тируккунах, Книги Желания, отражает это. И, как и вся любовная поэзия, перевод начался в момент глубокой любви и отсутствия твердой поддержки общего родного языка.
1. Любовная песня сумасшедшей Сильвии Плат
Мне приснилось, что ты заколдовала меня в постель
И спела меня в лунном свете, поцеловала меня совершенно безумно.
(Кажется, я придумал тебя у себя в голове.)
Я ставлю это в начало списка, потому что это мое любимое стихотворение моего любимого поэта. Кто из нас когда-либо любил, не страдая от горя, кто из нас любил, не понимая, что наша любовь была историей, сочиненной в нашем уме? Это стихотворение видело меня во многих эмоциональных аварийных посадках, поэтому здесь я делюсь мудростью.
2. Состояние сердца Джерико Браун
Что вы делаете, когда оставляете своего мужчину
Хотите? Что я теперь такое, что так нежно думаю
О самолетах? Как меня зовут, чье это, пока мы
занимаемся любовью. Мой возлюбленный оставляет меня со словами, которые я хочу
написать. Летит из одной части нации в
за пределы нашего мира.
В этой завораживающей поэме мир романтики и радикальности самым милым образом смешивается воедино. Браун пишет о любви и желании с такой проницательностью — и что меня особенно восхищает в этом конкретном стихотворении, так это то, как оно сочетает внутренний мир влюбленных с внешним миром, охваченным борьбой, который дискриминирует чернокожих, гомосексуалистов.
3. Любовная поэма Тишани Доши
В любом случае, нам придется научиться
выдерживать бремя возможного
того, что мы потеряем друг друга из-за чего-то.
Так почему бы не начать сейчас, пока твоя голова
покоится, как совершенная луна, у меня на коленях,
и собаки на пляже воют?
Что такое любовное стихотворение, которое не о потере, я часто думаю.
Этот Тишани Доши держит меня в плену. Посмотрите, как с каждым словом она медленно, безмолвно протаскивает ужас перед возможной разлукой? Иногда наша единственная сила — это наша уязвимость, и это стихотворение поет об этом осознании.
4. Пока ребенок спит, Соня раздевается Илья Каминский
Намыливать вместе
для нас свято.
Мыть друг другу плечи.
Вы можете трахнуть
кого угодно, но с кем вы можете сидеть
в воде?
Экстремальное превращение любви в индустрию при позднем капитализме — открытки, свидания, цветы, вино, рутина соблазнения — означает, что мы стали думать о любви как о зрелище, как о тщательно подобранных моментах, идеально срежиссированных по порядку. правильно лелеять. Иногда я чувствовал эту внутреннюю потребность сопротивляться этим выражениям любви и просто погрузиться в обыденность. Слышать, как твой любовник считает, смотреть, как он молча складывает одежду в конце дня, и тому подобное.
Когда я читаю это стихотворение Ильи Каминского, я читаю это (среди дюжины других прочтений) как торжество рутины, колеи, в которую попадают влюбленные, мира, в который доступ особенный.
5. Гость Анны Ахматовой
«Расскажи, как тебя целуют мужчины,
Расскажи, как ты целуешь мужчин».
[…] О, я знаю: его восторг
Есть напряженное и страстное знание
Что он ни в чем не нуждается,
Что я не могу ему ни в чем отказать.
Незнакомец в стихотворении Анны Ахматовой нервирует: ему не до привычного хэппи-эла, он хочет следовать за ней в ад. И то, что добавляет столько сексуального напряжения их встрече, так это знание и признание других любовников, а также нарочитое безразличие гостя, которое само по себе соблазнительно. Любовь для меня — это не просто гетеронормативная пара мужчина-женщина, захваченная только своей вселенной, но нечто, открывающее существование сложностей.
Фрагмент фриза Стокле Густава Климта.
Фотография: Альбом/Alamy
6. Дулзура от Сандра Сиснерос
Произнеси мое имя. Скажи это.
Так, как это должно быть сказано.
Я хочу знать, что я знал тебя
еще до того, как узнал тебя.
Мне нравится это стихотворение Сандры Сиснерос из-за того, как оно вызывает близость общего языка. Он начинается так: «Займись со мной любовью по-испански. / Не с тем другим языком. Чем больше английский язык становится языком, на который я по умолчанию говорю с моими любовниками, тем больше я тоскую по любви, которая ощущается близкой к коже, по любви, которая не требует перевода.
7. Зазеркалье Камала Дас
О да, заполучить
Мужчину любить легко, но жить
Без него впоследствии, возможно, придется
Столкнуться.
Камала Дас пишет о любви, как никакой другой поэт, и мне было трудно выбрать то, что мне понравилось больше всего.
Я собираюсь оставить вас с задумчивым горем, встроенным в эти изысканные строки.
8. Поэма 157 Курунтогай Аллура Нанмуллайяра
Петух закукарекал.
Мое дорогое сердце забилось.
Заря спустилась, сверкающий меч,
Влюбленных в объятиях разлучит.
Мой перевод древней тамильской поэмы Сангам. Это для всех нас, чья любовь не может пережить день, чья любовь не встречает одобрения мира.
9. Ты, Которая Никогда Не Приходила Райнера Марии Рильке
Ты, Возлюбленный, кто все
сады, на которые я когда-либо смотрел,
тоска. Открытое окно
в загородном доме – и ты почти
вышла, задумчивая, мне навстречу.
Улицы, на которые я наткнулся, —
ты только что прошел по ним и исчез.
Кто из нас не влюблялся по уши в совершенно незнакомого человека слишком быстро и не наблюдал, как он уходит из нашей жизни с той же случайностью и скоростью? Стихотворение Рильке подчеркивает, как неуловимость делает этого возлюбленного совершенным, и как совершенство возлюбленного затрудняет их поиск (снова) и удержание (навсегда).
10. Любовь после любви, Дерек Уолкотт
Вы снова полюбите незнакомца, который был собой.
Подать вино. Дай хлеба. Отдай свое сердце
самому себе, незнакомцу, который любил тебя
всю жизнь, которого ты игнорировал
ради другого, который знает тебя наизусть.
Любовь часто представляют как нечто, существующее вне себя, как поиск, как поиск, как вектор, уходящий от себя. Нет никаких сомнений в том, что любовь — это тяжелая работа в той же мере, в какой это страсть, влечение и любое безумие, которое овладевает нами в данный момент. Любовь к себе часто лежит в основе любви к другим, и об этом часто забывают. Я люблю это стихотворение, потому что оно говорит нам двигаться внутрь себя и «снова полюбить незнакомца, который был самим собой».
Книга Желания Мины Кандасами опубликована издательством Galley Beggar Press. Чтобы помочь Guardian и Observer, купите свой экземпляр на guardianbookshop.com. Может взиматься плата за доставку.
О ней — Мария Павликовская-Ясноржевская
ФОТОГРАФИЯ
Предположим, у вас было то блаженство, которое бывает раз в голубой луне,
чужое тело и вся земля, земля и вся земля, с такой фотографией,
это – так что это все чего стоит…
9 июля 2015 года был прекрасный день в Манчестере, в середине Международного фестиваля. В этот же день исполнилось 70 лет со дня смерти великой польской поэтессы Марии Павликовской-Ясножевской, которая провела годы войны в Англии и похоронена на Южном кладбище Манчестера. В тот солнечный день я посетил могилу в сопровождении нескольких друзей, чтобы возложить цветы и прочитать стихи Марии в ее честь. Она легенда в Польше, и она ждет, чтобы ее открыл англоязычный мир.
Кем была Мария? Чеслав Милош называл ее «Польской Сапфо» — и в жизни, и в творчестве она стремилась испытать и выразить весь спектр любви, достичь удовлетворения через любовь.
Ее поэзия философична, с самого начала созерцает быстротечность и судьбу. Он размышляет о неразрывной связи человеческого существования с природой и неизбежной деградации человеческого тела. Прежде всего, он выражает собственную духовную личность Марии. Со временем и опытом ее философия развивалась: сначала она была полна жизненной силы и юмора, а затем стала более серьезной и строгой.
Родилась в артистической семье казаков – и отец, и дед были известными художниками. У нее были обожающие родители и почти идиллическое детство. Почти – потому что его омрачили какие-то проблемы со здоровьем. Но она росла среди художников, в атмосфере прекрасной интеллектуальной и духовной свободы. Ее мать – «суровый златовласый ангел с хлыстом, но и с удивительным чувством юмора», как писала ее сестра Магдалена, – вела семейный дом, который был широко известен как «Коссакувка». Его посещали великие личности того времени, когда Краков становился столицей польского авангарда. Мария училась дома, изучая иностранные языки, изучая философию, естественные науки и литературу.
Она рисовала акварелью и провела год в Краковской художественной академии. Но ее также вдохновляли ежедневные контакты с нянями и слугами, которые рассказывали захватывающие истории о привидениях и ведьмах, оставившие неизгладимый след в воображении начинающего поэта. Прибавьте к этому у Лилки – дома ее звали Лилка – постоянное общение с силами природы, в которое была погружена Косакувка, и мы увидим, откуда берутся стихи, подобные этому:
The Witch’s Kindred
I обещайте вас Lifelong Love: Belladonna,
The Dark Valencienne Lace of the Welsflow ,
жаба, гиена и филин.
Я, ведьма без метлы
но с обожженным сердцем, томящаяся по любви
для какого-то бедного далекого демона, смотрящего ясно
в мир как хрустальный шар,
Я прижимаю вас к своей душе и люблю вас всех.
Ты родня ведьмы –
страшная, любимая…
Во взрослой жизни она искала всеобъемлющей любви.
У нее было много романов, три из которых привели к замужеству. Первый был аннулирован, второй закончился разводом. Истинное утешение и поддержку она нашла в своем третьем муже – Стефане Ясножевском, капитане польских ВВС, несколько моложе ее. Мария имела склонность к летчикам. До встречи со Стефаном, в 19В 28 лет в Париже она пережила фантастический роман с португальским летчиком Жозе Мануэлем Сарменто де Бейресом, который всего годом ранее перелетел через Атлантику. Из этих отношений вместо детей родились… стихи.
КТО ХОЧЕТ, ЧТОБЫ Я ЕГО ПОЛЮБИЛА
Тот, кто хочет, чтобы я его полюбила, никогда не должен выглядеть мрачным, пойми,
и он должен уметь поднять меня высоко на ладони.
Тот, кто хочет, чтобы я полюбила его, должен уметь часами сидеть на скамейке
и созерцать червячков и листочков травы и цветов.
И он должен уметь зевать, когда на улице проходят похороны
и толпы в процессии благоговейно шаркают и блеют.
Вместо этого, когда, скажем, кричит кукушка, он должен знать, как двигаться,
или когда дятел яростно клюет серебристый бук в лесу.
Он должен уметь гладить собаку и ласкать меня
и как смеяться и жить в своих мечтах, глубоких, сладких и бессмысленных,
и молчать в блаженной темноте и ничего не знать, так же как и я,
а что касается добра и зла, то отклоняться от них одинаково.
Ее первой книгой стихов была « Небесские мигдалы » (1922). Его название — буквально Blue Minmonds 9.0163 или идиоматично Воздушные замки – появились, когда она влюбилась в Яна Гвальберта Павликовского, своего второго мужа. Она сразу же получила признание варшавской группы поэтов «Скамандер». Мария подружилась с этой группой, особенно с Юлианом Тувимом (который разделял ее интерес к магии и эзотерическим знаниям), Яном Лехонем (который защищал ее от враждебной критики) и Антонием Слонимским (с которым она поддерживала связь во время своего изгнания).
Через них она также познакомилась с мастером той литературной эпохи Леопольдом Стаффом, которым раньше восхищалась издалека. Однако следует подчеркнуть, что ее поэтика была очень индивидуальной, и она никогда не была частью какого-либо литературного движения.
К этому же периоду относится и том Pocałunki (Поцелуи) (1926) , со стихотворением, иллюстрирующим философский характер любовного дискурса в поэзии Павликовской. «Любовь» также иллюстрирует форму, которой она больше всего известна — четыре строки, заканчивающиеся неожиданным поворотом.
ЛЮБОВЬ
Я не видел тебя месяц или около того.
Без изменений. Возможно, я скорее бледный, чем светлый,
более сонный, более молчаливый. Он показывает
можно жить без воздуха.
Лилка много путешествовала и была открыта влиянию других частей света. Она охватила широкий круг идей: восточную философию, оккультизм и спиритуализм, теософию с мадам Блаватской, культ солнца, панпсихизм (веру в то, что вся материя имеет сознание), персидские рубаи Омара Хайяма.
Ее также тянуло к авангарду. Об этом свидетельствовала ее близкая дружба и сотрудничество с Виткацием, художником и драматургом. Они даже пытались вместе написать пьесу; это не осуществилось, но Виткаций нарисовал характерный портрет Марии со слезами на глазах. Она также переводила поэзию, например, любовные стихи Анны де Ноай и афоризмы мистика Ангелуса Силезиуса, например:0003
У ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА БОГАТСТВО
Собственность — это не богатство. Тот человек, у которого есть богатство
, может потерять все без потери для себя .
Широкое влияние, философское и интеллектуальное, подпитывается качествами, которые Мария черпала из своего семейного дома – радость жизни , стояние ног на земле – что позволяло ей держаться на здоровом расстоянии от всего, включая сеансы:
НЕУДАЧНЫЙ СЕАНС
Доска для спиритических сеансов сегодня сбивала с толку…
Весь круг потерял терпение…
Но одна рука белее белой гвоздики
дрожала, когда ее крепко держала мужская рука.
Угасающую эктоплазму никто не видел…
Стол замер и замер.
Из белой руки в мужскую перешел спазм
и вместо призраков материализовалась любовь.
Писая для сцены, Мария обычно создавала комедии для краковского и варшавского театров. Премьера ее последней пьесы, гротескной пародии на тоталитарный режим, перекликающейся с Гитлером, состоялась 2 сентября 1939 года в Варшаве, несмотря на отключение электричества и чрезвычайное положение. По мере продвижения немцев капитану Стефану Ясножевскому было приказано покинуть город, и Лилька последовала за своим мужем в заграничное путешествие, из которого ей уже не суждено было вернуться. Они путешествовали через Румынию в Париж, где Лилька чувствовала себя почти как дома, пока Падение Франции не вынудило их бежать через Ла-Манш. Некоторое время она провела в Лондоне, а затем последовала за мужем в Блэкпул, откуда Ясножевский был переведен на различные военные посты по стране.
Следующие несколько лет они в основном жили отдельно, но поддерживали очень тесную связь в своих письмах. Обширные фрагменты переписки были недавно опубликованы в Польше («Z Tobą jednym» [With You Alone], под редакцией Эльжбеты Хурниковой, Wydawnictwo WAB). Они показывают, как зрелая любовь работает в самых тяжелых обстоятельствах. Лилка и Лотек необычайно поддерживали друг друга, как в материальном, так и в психологическом плане, и слова прыгают со страницы, создавая собственный язык.
Покинув родину, Мария Ясножевская оставила свое счастье позади, став одной из миллионов военных беженцев и разделив их участь. Она была лишена своего окружения и своей личности, и понятно только, что эта потеря причинила ей глубокую боль. Но ее индивидуализм быстро возобладал, и, несмотря на материальные лишения, сохранилась ее великая свобода духа и самовыражения. Мария продолжала писать и публиковаться в эмигрантских журналах. Помимо своих стихов и поэтических тетрадей, она писала письма, а также личный дневник, хотя перед лицом жестокой реальности войны письма приобрели новую форму и тон:
РИФМЫ
Рифмы, мои восхитительные игрушки, моя открытая шкатулка с драгоценностями,
Набитая до краев кораллами, лентами, мерцающими драгоценными камнями;
Я собрал тебя, как сороку; лучшие мгновения пришли
Как я перекатывал тебя из одной руки в другую.
..
Сегодня я не знаю, как связать свои тяжелые слова
Цветочной лентой – я не знаю, как в тон
Оттенок к оттенку, звук к звуку… До свидания,
Мои старые и весёлые игры, наполовину маэстро, наполовину детские,
Ассонанс, как загадка без смысла,
Я звенел от беззаботного пота лба… Сегодня,
ритм , Я хочу, чтобы ты один руководил моими тоскующими мыслями,
Маршируя их рука об руку, решительный, жесткий и воинственный
До момента Возвращения.
Нам очень повезло, что мы так много знаем о жизни этой очаровательной фигуры. В 19В 50-х годах ее сестра, известная сатирик Магдалена Самозванец, написала мемуары под названием Мария и Магдалена , которые в 70-х годах были дополнены Zalotnica niebieska (это каламбур, составленный из слов «флиртовать в голубом небе»), где она создала волшебную легенду, полную чудес и юмора, о семье Косак.
Такая легенда никогда не нашла бы отклика у читателей, если бы она не основывалась на блестящем творчестве обеих сестер, и, конечно же, поэзия Марии выдержала испытание временем, убедительно обращаясь к последующим поколениям.
В Лондоне в 1950-х годах друг Марии, критик Тимон Терлецкий опубликовал «Остатние утворы» («Последние произведения») периода ее эмиграции, а после смерти Ясножевского в 1970 году он последовал за ней с ее дневниками. Тогда Терлецкий объяснил свое решение тем, что «значительно все, что связано с артистом такого масштаба». Сегодня я вспомнил об этих словах, потому что в последние годы новые публикации выявили больше личных дневников и переписки Марии, в которых она зафиксировала некоторые резкие подробности своей болезни. Это вызвало споры в Польше.
Однако, на мой взгляд, проза, в которой она описывает свою боль, является последовательным продолжением ее более ранних работ. Они тоже открыто — хотя и через поэзию — касались интимных явлений и аспектов человеческой природы.
В прошлом она имела дело с женским эротизмом – и разрушила сильное табу. Под конец жизни так открыто рассказывая о тайне неизлечимой болезни, поэт нарушила еще одно табу. Она снова назвала безымянное.
Известно также, что Мария довольно резко отзывалась об эмигрантском военном руководстве и вообще о том кругу, в котором она оказалась по воле судьбы. Следует помнить, что ее личность не поддавалась пропаганде, что она осуждала войну, даже «справедливую», и яростно выступала против разрушения повседневности. Она даже писала интересные стихи в этом духе, хотя ей не разрешили их опубликовать. Ее первым и главным критиком и цензором был ее муж Лотек, который приложил все усилия, что вполне понятно, чтобы его жена не навлекла на себя неприятности. Это фрагмент письма Лотека от 19 июля.41:
«Ваши первое и второе сочинения возвращаю, но с сильной оговоркой, что вы их не отправляете в печать. Вы не представляете, как мне было бы больно, если бы она появилась, так сказать, в открытом доступе.
Я так понимаю, вы не понимаете, что происходит. Тяжесть нашего времени настолько велика, что сегодняшнее письмо также должно иметь свой «вес». А вы, Бабикины, пишите, что война — это медленное опустошение, исчезновение и увядание лавок… Черт побери!!!
Однако Лилька не переставала выражать свое недовольство теми, кто запрещает всякую критику войны.
ОСКОРБЛЕНИЕ
Когда кто-то из нас оказывается недружелюбным к войне
Какой-нибудь насмешливый наставник моментально хватает тебя
И шлепает тебя, как муху, словом ”Пацифист2!”, 900 усилия сердца, наиболее эффективно…
Большинство дебатов о творчестве и жизни Марии Павликовской-Ясножевской происходят в Польше, но в Великобритании некоторые из нас также помнят эту выдающуюся фигуру и ее пять лет здесь. Большую часть времени она проводила в Блэкпуле, но затем из-за болезни переехала в Манчестер. Вот где она и похоронена — на Южном кладбище.
Позже рядом с ней был уложен ее муж. В 1973 г. Союз польских писателей за границей и Польская община в изгнании установили надгробие.
В 1995 году к 50-летию со дня ее смерти Театр малых форм Анны Марии Грабаниа поставил моноспектакль «Мария», рассказывающий историю ее жизни. Он был основан на ее стихах и фрагментах воспоминаний ее сестры Магдалины. Спектакль поставил Эндрю Висневски из The Cherub Company, а Марию сыграла легендарная Фенелла Филдинг. Он играл в New End Theater в Хэмпстеде. Мне дали сложную задачу перевести сценарий, включая стихи, что я и сделал в сотрудничестве с Тони Ховардом. Это был огромный вызов, но в равной степени прекрасная возможность погрузиться в этот чудесный стих. Это было началом многолетней работы, завершившейся публикацией двуязычного избранного издания: Мария Павликовская-Ясножевская, Бабочки (Wydawnictwo Literackie, Краков, 2000) . Все приведенные здесь переводы взяты из этого издания.
О Марии мы также узнаем из воспоминаний ее современников.
Вот что писала ее близкая подруга Ирена Крживицкая: «В ней не было абсолютно ничего прозаического. Даже в самых обыденных обстоятельствах поэзия постоянно журчала вокруг нее, как живой горный ручеек. (…)Было нескончаемое выделение поэзии и постоянное излучение через слова. Неудивительно, что вокруг этой женщины всегда материализовалась волшебная атмосфера». А вот ее муж Лотек посылает своей семье телеграмму в 1932 вскоре после свадьбы: «Я нашла чудесный экзотический цветок, который никогда не оставлю». Он был верен своему слову и до конца бодрствовал у ее постели.
LA PRÉCIEUSE
Ты закутан в меха. Я вижу
ты останавливаешься перед лужей, крепко прижавшись
пекинес, бролли и роза…
Как ты шагнешь в вечность?
Она оставила после себя огромное литературное наследие: десяток томов стихов, десяток пьес для театра и радио, поэтические тетради, дневники, письма… Все это до сих пор медленно доходит до нас, настоящая сокровищница человеческих знаний и эзотерическая мудрость.
Она волшебно жила и героически умирала, записывая все это до самого конца…
ИСКУШЕНИЕ
«Я не вернусь сюда! Дай Бог метнуть меня
Далеко к звездам! Этот мир причинил мне боль
Непростительно!» «Да, но вот любовь
Цветы, как заблудшие орхидеи… Ты не вернешься?»
При написании этой статьи я опирался на прекрасное предисловие Кшиштофа Чвиклинского к Poezje zebrane Marii Pawlikowskiej-Jasnorzewskiej [Собрание сочинений Марии Павликовской-Ясножевской].0163 (ALGO, Торунь, 1994) и статью Юстины Хлоп-Новаковой «Без znieczulenia. Wiersze i zapiski Marii Pawlikowskiej-Jasnorzewskiej z lat II wojny» [«Без анестезии. Стихи и заметки М. П.-Дж. периода ВОВ», доступны в Интернете. Выдержки из военного дневника см.: Wojnę szatan spłodził. Записки 1939-1945 [Война была порождена сатаной. Тетради 1939-1945 гг.]. Новый анализ истории жизни Марии предлагает биография Анны Насиловской ( Мария Павликовская-Ясножевская, Чили Лилка Коссак.