Испытание жизнью: Испытание жизнью (1974) — Фильм.ру — Журнал для женщин и девушек о красоте

Испытание жизнью: Испытание жизнью (1974) — Фильм.ру

25.06.2023 by admin Комментариев нет

Содержание

Испытание жизнью — Журнальный зал

К 100-летию Ю.О. Домбровского

В год 100-летия Юрия Осиповича Домбровского
хотелось бы обратить внимание на две публикации, которые более двух десятилетий
назад появились в казахстанском журнале «Простор» (1986, № 6), но до сих пор
оставались незамеченными нашими критиками и литературоведами. Беда в том, что,
при всех своих оппозиционных взглядах, Домбровский был верен материалистической
эстетике и в качестве очередного героя избрал Николая Александровича
Добролюбова. А это сегодня, мягко выражаясь, не очень модно. Однако попробуем
всё же обосновать позицию писателя в соотношении с нынешним днём.

Если бы Юрий Домбровский успел закончить
своё «Повествование о Добролюбове», то вполне возможно, что мы имели бы
грандиозный роман о революционно-демократическом движении 60-х годов XIX века.
Об этом можно догадаться по издательской заявке, которая уже сама по себе
равнозначна научно-художественному документу. Ибо в ней серьёзно и прочно
сконструированы принципы художественного воссоздания исторической
действительности и исторических лиц на основе лишь косвенных данных — при
полном или частичном отсутствии документального материала.

Как же Домбровский мыслил заполнить белые
пятна в биографии своего героя? Писатель полагал, что у такой цельной личности,
как Добролюбов, не могло быть расхождения между теоретической и практической
деятельностью — здесь любые рубежи расплывчаты и условны. И вот отталкиваясь от
одной-единственной фразы изнекролога, напечатанного в журнале
Достоевского «Время», и ухватившись за намёки, проскользнувшие в словах Д.П.
Сильчевского и Н.А. Серно-Соловьёвича, Домбровский готов был энергично
развернуть повествование о близком знакомстве Добролюбова с Герценом. Мало
того, именно по поручению Герцена Добролюбов должен был отправиться в Италию,
чтобы принять участие в многообещающем гарибальдийском движении… Не отвергая
заманчивой логики художественного вымысла писателя, хочется, тем не менее,
усомниться в ней, сославшись на заметку Герцена «Кончина Добролюбова», которая
появилась в «Колоколе» 15 декабря 1861 года. Стиль, тональность заметки ставят
под сомнение личное знакомство Герцена и Добролюбова:

«Опять нам приходится занести в нашу
хронику раннюю смерть — энергический писатель, неумолимый диалект и один из
замечательнейших публицистов русских, Добролюбов, похоронен на днях на Волковом
кладбище возле своего великого предшественника Белинского. Говорят, что
Добролюбову было только 25 лет».*

В этом коротком скорбном извещении
примечательно слово «говорят». Так пишут о человеке, с которым общаются лишь
заочно… Однако стройность мысли Домбровского в том, что он упорно и
последовательно развивает тезис о единстве теоретических и практических
предпосылок в деятельности своего героя: уж коли Добролюбов был уверен, что
крепостнический гнёт, уродуя личность тёмного простолюдина, не в состоянии
заглушить его стремление к свободе, то почему же он сам, свободный и независимо
мыслящий человек, не мог бы найти важного и счастливого случая для конкретной
реализации своих собственных стремлений? В самом деле, почему бы ему не стать
участником гарибальдийской кампании? Ведь здесь не два лика одного и того же
человека, как в раннем романе Домбровского «Державин» (днём поэт ведёт
следственные допросы по пугачёвскому делу, а ночью пишет лирико-философские
стихи), а редкостный экземпляр человеческой личности, в которой нет и слабого
намёка на раздвоенность.

Для обобщения исторических фактов
Домбровскому необходимы хронологические сдвиги. С хронологического сдвига,
собственно говоря, и начинается фрагмент будущего «романа-поиска»: на глазах у
Добролюбова сгорает здание нижегородского театра, хотя сам Добролюбов не мог
быть свидетелем этого гигантского зрелища — он в это время находился в
Петербурге (кстати, в авторских примечаниях Домбровский считает нужным
уведомить читателя о своём вольном обращении с фактами).

Зачем же писателю потребовалось, чтобы
театр (здание Благородного собрания) сгорел в присутствии юного Добролюбова?
Обратимся к эпиграфу из Корана, предпосланного Домбровским своему
повествованию. «Когда творец создал Адама, все духи Земли склонились перед ним,
кроме Демона Иблиса, созданного из чистого огня». Этот эпиграф никак не подошёл
бы к трем новеллам Домбровского о Шекспире, где главный герой вначале бурлит и
горит, а в конце медленно затухает. Не такова судьба Добролюбова. Вся его
короткая жизнь была сплошным воплощением гордого, никому не подчиняющегося
огня, в котором он сам же и сгорел. А уДомбровского пожар буйствует,
как свободная стихия, олицетворяющая высший акт творчества. Перед нами три
впечатляющих стадии.

Вначале — черновая работа: «Какие-то
серые существа, то ли великаны, то ли карлы расчищали место для огня — крушили
перекрытия, ломали, вздымали паркет, расшатывали балки».

Далее — само произведение искусства,
неповторимое в своей «живой» шлифовке: «А затем появилось пламя. Огненные звери
просовывали сквозь ниши и пазы когтистые лапы, ощеренные морды, закрученные
языки — грызли дерево и выли от ярости. От них пахло горелой краской, угаром,
смолой. Что-то рухнуло. Взметнулся и тут же рассыпался букет белых,
угарно-жёлтых, огненно-красных, медяно-зелёных искр. Лиловые и синие прозрачные
угарные мотыльки запорхали и заползали вверх и вниз по брёвнам. Обнажилась на
миг внутренность здания — горящие лаковые столики, по-лебединому выгнутые
позолоченные кресла, пылающие клочки штофных обоев — так ураган на миг иногда
вырывает со дна океана затонувший корабль».

И, наконец, — воздействие произведения
искусства на жизнь: «На Волге между тем началась настоящая буря. Несколько
судов сорвало с якоря и унесло мостки, ларьки, лодки и купальни. Ветер и жар
слепил, жёг, закладывал уши».

Картина пожара даёт вместе с тем
возможность проследить, как крепнет самосознание Добролюбова в процессе
строгого осмысления поступка преосвященного, благословившего огонь. Если семинарист
Валериан Лаврский считает, что священник поступил «догматически целесообразно и
литургически правильно» (огонь, ниспосланный небом, имеет очистительную силу),
то Добролюбов смотрит на пожар с позиции своей будущей «реальной критики»:его
тревожит мысль, что большое количество людей осталось без крова.

В самомконце публикуемого
фрагмента возникает ещё один диспут о пожаре. Домбровский представляет нам
редактора «Нижегородских ведомостей» А.И. Щепотьева — того самого, кого
Добролюбов впоследствии иронически изобразил в рассказе «Делец» под фамилией
Щекоткин. Вот уж истинно непоседливый, неугомонный мифотворец! С точки зрения
Щепотьева, преосвященный не мог благословить огонь, поскольку
государь-император «посещает театры и тем самым показывает пример всем своим
верноподданным»; следовательно, Добролюбов не имел права поверить собственным
глазам, тем более что горело казённое имущество. «Опишите, — тоном
профессионального газетчика говорит Щепотьев Добролюбову, — как действовали
наши молодцы. Как народ помогал. Как выносили юноши престарелых на руках вместе
с их скарбом. Покартиннее». Великолепный образчик казённого «творческого»
заказа: воспроизвести то, чего не было, и умолчать о том, что было. Но главное
не в попытке Щепотьева идеально согласовать желаемое и действительное. Главное,
что Добролюбову претит выдумка — не сама по себе, разумеется, а ложная идея, на
которой она замешана. Это и понятно: насильственная типизация случайных явлений
в тысячу раз коварнее прямого обмана.

Уже давно стали хрестоматийными слова
Чернышевского, что не труд и болезнь убили Добролюбова — его убила гражданская
скорбь. Домбровский, обладавший, по выражению Юрия Давыдова, «точностью
научного постижения вкупе с тонкой интуицией», не успел описать, как это всё
произошло. Но вот перед нами вторая публикация — начало полностью завершённого
рассказа «Только одна смерть»: «Убили Женьку, молодого парня, моего бывшего
соседа по квартире. Убил неизвестно кто, за что и даже где. Просто ночью сзади
рубанули топором, и всё…». Рассказ — из современной жизни, а его герой отнюдь
не великий человек: скорее всего, рядовой из рядовых, хотя и впечатляющий
загадочностью натуры.

Рассказ поражает каким-то мистическим
оттенком. В нём эпизодически действуют кошки, которые придают повествованию своеобразный
колорит. Первая из них охотно откликается на случайно произнесённое слово
«Ведьма», как бы закрепляя за собой кличку, символизирующую тайную связь с
особым колдовским миром. И ночью, накануне своего таинственного исчезновения,
отчаянно мяукает, предупреждая хозяина, что ей не уцелеть в «стороне», где не
любят детей и животных («сторона» постоянно фигурирует в рассказе как
олицетворение злобного мещанского мира), но хозяин не понимает её… Нет, не
как набившие оскомину «меньшие братья» предстают у писателя животные — в данном
случае очаровательные кошки. Вспоминается мысль Генри Бестона из «Дома на
краю»: «Животные — не меньшие братья наши и не бедные родственники, они — иные
народы, вместе с нами угодившие в сеть жизни, в сеть времени; такие же, как и
мы, пленники земного великолепия и земных страданий». Не потому ли так
парадоксально и скорбно прозвучали две короткие фразы, произнесённые Женькой:
«Даже котёнка не пощадили. А ты человека хочешь…» Заметьте: не «даже
человека», а наоборот! А в самом конце рассказа повествователь, изверившись,
что ему удастся поговорить с каким-нибудь неравнодушным человеком о смерти
Женьки, мечтает встретиться с пропавшей кошкой; «Вот с ней бы мы уж,
действительно, наговорились!» Чеховская концовка… «Кому повем печаль мою?» —
поставил Чехов эпиграфом к рассказу об извозчике, который уединенно изливает
свою тоску перед лошадью — такой же пленницей земных страданий, как и он сам.
Вот почему удивляет авторская реплика при описании современной мещанской
свадьбы: «…Это всё творится почти по Гоголю». Да не по Гоголю, а опять-таки
по Чехову! Потому что в гоголевской «Женитьбе» — лишь приготовление к
несостоявшейся свадьбе, а у Чехова она состоялась. И у Домбровского она
состоялась — с филиалом в подворотне, где люди были похожи на тени. Ибо только
там Женька имел возможность угостить друзей, которых не допустили к свадебному
столу.

Итак, другая «сторона» хмурым лейтмотивом
проходит через весь рассказ. И вся беда в том, что она существует не сама по
себе, не рядом, а внутри противоположной «стороны» — «как матрешка в матрешке».
В такой обстановке не может выковаться «настоящий образец человеческой
положительности» (эти слова Домбровский когда-то адресовал Владимиру Чугунову,
поэту-казахстанцу, погибшему на фронте). Женька может дружить с повествователем
только в те минуты, когда он (Женька) в разладе со «стороной», где живёт…
Свой бунт он выражает в пьянстве, драках, битье посуды, но поскольку продолжает
жить всё там же, то не может не поддаться влиянию психологии, которая в своё
время породила зловещие характеры, запечатлённые в «Хранителе древностей» и в
«Обезьяне», которая «приходит за своим черепом». Иначе не могло быть, потому
что именно мещанский быт и формирует беспринципных приспособленцев. Если
прекратить борьбу, то остаётся одно из двух: или приспособиться, или умереть.
Женька пробует выбрать второе — дважды покушается на собственную жизнь.

И здесь Домбровский не избежал горькой
иронии по поводу наивных представлений о всемогущей роли литературы и искусства
в преобразовании жизни. Человечество на протяжении своего развития накопило
кладези умных мыслей, возвышенных слов, чудных мелодий, однако никогда так
остро, как в наше время, не говорили о деградации личности, никогда так
тревожно не высказывались опасения по поводу возможной потери национальной
самобытности. «Что он за писатель, если не может даже убедить своих соседей!» —
кричит в рассказе Домбровского мудрый человек, прошедший все муки ада, в том
числе Освенцим. Прошёл — но так ничему и не научился; логика его мышления
обусловлена не жизнью, а схемой, по которой писатель пописывает, а сосед (то
бишь читатель) перевоспитывается. Трагическое бессилие «живого» писательского
слова буквально потрясает в коротком эпизоде, когда повествователь взволнованно
декларирует свои мысли, обращаясь к стоящей к нему спиной Нине Сергеевне, тёще
Женьки, а она в это время преспокойно жарит котлеты и ограничивается куцыми
убийственно-равнодушными ответными репликами. Этот диалог изумляет и с чисто
«технической» стороны. Если бы в рассказе даже и отсутствовала авторская
характеристика персонажа, то и тогда Нина Сергеевна раскрылась бы в своих
репликах, запечатлевших жуткую обывательскую мораль: «А мне-то что! Пусть!».

Но в тот момент, когда юношеская прямота
и непокорность главного героя, казалось бы, достигает кульминации, Домбровский
ставит всё с ног на голову: «Женька, оказывается, не просто разводится с Ирой,
но и затевает склоку по поводу бывших свадебных подарков — даже графины делит.
А черствейшая Нина Сергеевна вдруг проявляет повышенное чувство собственного
достоинства: отдаёт Женьке всё — и заодно разрешает ему с новой женой
пользоваться прежней жилплощадью… Что же произошло? Каким образом персонажи
умудрились «обменяться» своими качествами?

«Вот и разберись тут, кто прав, кто виноват»,
— беспомощно разводит руками повествователь. Однако фраза эта, разумеется,
условная — не больше, чем литературный прием. Так и чувствуется, что
Домбровский написал рассказ уже в разгаре подготовительной работы к
«Повествованию о Добролюбове», а Добролюбов, как известно, хотя и не
восторгался Достоевским, но высоко ценил его за умение в «отупевших,
одеревенелых чертах своих героев» обнаружить «живую душу». Вот Нина-то
Сергеевна и претендует на некую «универсальность» — оказывается, у нее осталась
частичка «живой души». А душа Женьки — уже в стадии омертвления… Правда, он
ещё тянется к разведённой с ним Ире, успевшей вторично выйти замуж (ситуация,
чем-то напоминающая «навыворот» известный рассказ П. Нилина «Дурь»), но это уже
агония умирающего. Остаётся только добить его — что и выполняют неизвестные
энтузиасты. Неважно, кто убил: смерть Женьки — это своеобразное самоубийство,
совершённое чужими руками. Бунтарь-неудачник стихийно шёл на смерть, стихийно
провоцировал её, потому что приспособиться к «той стороне» было всё-таки
страшнее, чем умереть.

…Если отбросить сакраментальное деление
людей на великих и обыкновенных, исходя из предпосылок, что любая человеческаяличность уникальна и неповторима, то вряд ли будет кощунством сопоставить
судьбы двух несоизмеримых личностей, ушедших из жизни в одинаковом возрасте.
Вольно или невольно К. Турумова-Домбровская, публикатор этих двух вещей, дала
повод для подобного морального сопоставления. И в самом деле, как жизнь
Добролюбова, скрытая от нас туманом времени, так и жизнь Женьки, протекавшая на
глазах у автора, — сплошная загадка.

Стара истина, что полноценность
человеческой личности определяется, прежде всего, тем, насколько ей удалось
возвыситься над заурядностью быта. Две короткие жизни были подвергнуты
испытанию строками: «Милый друг, я умираю оттого, что был я честен…». У
Добролюбова состоялась жизнь, у Женьки — только одна смерть.

Читать книгу «Испытание жизнью» онлайн полностью📖 — Анатолия Лубичева — MyBook.

… И создал БОГ твердь земную…
… И заселил её разными тварями…
… И засадил её множеством растений…
… И напустил на неё несметное количество
видимых и невидимых организмов…
… И стал ОН изгонять из РАЯ бессмертные души,
нарушившие ВСЕЛЕНСКИЙ ЗАКОН
и не уверовавшие во всесильность ЕГО…
… И постановил ОН лишать их памяти
о прошлой РАЙСКОЙ жизни…
… И во искупление грехов решил ОН
вселять их в тела младенцев,
родившихся на этой тверди…
… И нарёк ОН эту твердь земную именем – АД…

С ощущением чистоты и бодрости во всём теле после купания в холодной днепровской воде Лена поднималась по еле заметной тропке вверх по косогору к хутору. Она испытывала приятные чувства от ласкового прикосновения травинок к босым ногам и от тепла, исходящего от прогретой солнцем земли.

С середины косогора и выше справа и слева от тропы, словно коврами покрыв землю, разрослась земляника. Песчаная почва и солнечная сторона создавали идеальные условия для роста и созревания ягод, которые из-за большого их количества окрасили склон в розовый цвет. Они словно манили девочку к себе, и она то и дело останавливалась и, собрав ягоды в ладонь, опрокидывала их в рот, наслаждаясь неповторимым ароматом и вкусом.

Радостные ожидания вечера наполняли душу Лены: во-первых, репетиция в драматическом кружке новой пьесы и, во-вторых, ещё одна встреча с Павлом Аносовым, вожаком комсомольской ячейки, к которому она испытывала большую симпатию. Он сплотил вокруг себя большую группу подростков и, подготовив «агитки», они ездили по окрестным деревням повышать политический уровень ряда несознательных крестьян.

Елена была совсем рядом с хуторским двором, огороженным тесовым забором, когда из открывшейся калитки вышел отец, неся под мышкой тюк ситца, а за ним и мать, которая пыталась вырвать у него материю. Она ухватилась за край ситца и тянула, надеясь остановить мужа.

Поняв, что у отца очередной запой, Лена поспешила навстречу:

– Пап, мам, вы куда собрались? Уж скоро вечерить. Пап, давай я помогу тебе, ведь неудобно.

– Доча?! Доча, любимая моя доча. Ты ж у меня самая умная и самая красивая. Помоги, помоги отцу…

– Куды направились? Я могу с вами пойти?

– Доча, ну что это такое «куды»? Ты не должна говорить, подражая этим деревенским неучам. В тебе может дворянская кровь течёт. А, что? – повернул он голову к жене, – Народ зря болтать не будет. Ты должна быть образованной, воспитанной и культурной, и вообще…

– Я поняла. И, куда вы с матушкой направляетесь?

– Так, в лавку, доча, в лавку. Дорогая моя жёнушка, твоя мать, видишь ли, деньги спрятала, так, я вот решил обменять это, – отец потряс ситцем, – на рюмочку, другую.

– Зазря идёте. Я с речки. Видела лавочника со всем семейством на броду. Днепр переходили. Разряженные такие. В сторону Болушево пошли. Может в гости к кому. Свадьба может или ещё, какой праздник. Зазря пройдётесь.

– Да? Через Днепр? Вброд? Видела? Жаль… Спасибо, Доча. Умница, доча, умница… – Какой красивый ситец! Вот бы нам такой… На занавески, в наш драмкружок, сцену отгородить.

– Доча, в театре нет занавесок. В театре занавес. Я обязательно должен вас всех свозить в настоящий московский театр. Огни, музыка, красиво одетые люди на сцене и в зале. А, само представление!.. Зимой обязательно отправимся. Бери, доча, для тебя, для твоего театра ничего не жаль, ничего…

Он свернул с дороги и, подойдя к ближайшей копне, рухнул на мягкую постель из свежескошенного сена и уснул.

– Лена, ты придумала про лавочника, да?

– Нет. Не придумала.

– Лена!? – мать строго испытующе посмотрела на дочь.

Щёки Лены порозовели. Она слегка наклонила голову и еле заметно кивнула.

– Нехорошо обманывать родителей. Всех нехорошо, а родителей особенно грешно, – и мать несколько раз перекрестилась.

– Я больше не буду.

– Ну и хорошо, ну и хорошо. Ты иди, я побуду с ним, пока ни проспится, а ты иди. Иди домой.

– У меня сегодня занятия в драмкружке. Можно я сегодня припозднюсь? У нас главная репетиция. Это отнести положить на место?

– Да, что уж там. Раз батька сказал – бери, а то запилит потом меня. Он хоть какой пьяный, а всё помнит. Бери, чего уж.

Елена, обхватив двумя руками тюк ситца, быстро зашагала в сторону деревни Нестеровки.

Занятия драматического кружка проходили в коридоре школы, в бывшей усадьбе Вольских. В глухом его конце был собран помост, что-то на вроде сцены, на котором и показывали своё театральное искусство члены кружка.

Девчата запрыгали от радости, увидев столько материи, а ребята щупали и с деловым видом хвалили:

– Хорош ситчик.

– Крепкий.

– Хорош, ничего не скажешь.

– Какой красивый, – вторили девчата:

– Вот занавески будут, просто сказочные.

– Не занавески, а занавес, – поправила их Лена, вспомнив слова отца.

– Правильно. В нашем театре тоже будет занавес, – начальственным голосом произнёс Павел Аносов.

– Репетиция отменяется. Вам девчата поручение, беритесь за шитво, а ребята натянут верёвки. Я покажу, как сделать, что б за верёвки тянуть и раскрывать занавес.

– Ужасть – скольки материи. Нам можить и на сарафаны для выступлення хватить.

– Маша, в какой школе тебя учили, и в какой книге ты видела, что б так писали, как ты говоришь? У нас в кружке не должно быть такой речи. Мы должны быть людьми образованными. Представь себе: ты, Маша, выходишь на сцену играть роль образованной девушки или французской революционерки… Да, да, Маша, могут быть и такие роли… и вдруг зрители слышат: «ужасть», «скольки», «можить», «выступлення» и прочее, вроде «нямнога», и что будет? Ты играешь трагическую роль, а зрители хохочут. Того кто будить… – девчата хихикнули, – Будет, – поправился Павел, краснея, – Будет так говорить, исключу из кружка, – и Аносов пригрозил девушке указательным пальцем.

– Конечно, хватит, – подчёркнуто чётко выговаривая каждую букву, заявила Оля Гаврилова, – Можить дажа и на рубахи ребятам. Будем усе, как артисты у адинаковом.

– Оль, ну для кого я только сейчас говорил, а ты опять: «У адинаковом».

– Паш, ну, нет ваможности так у раз перевчиться. У школе сколь лет грамате учуть?

– Генеральная репетиция в следующую среду. Кто не будет «первучиваться» ролей не получит, – объявил Павел, глядя в свою тетрадь. И, скорее делая вид, чем это было в действительности, обвёл всех строгим взглядом, – Смотрите у меня!…

Молодёжь гурьбой высыпала на крыльцо школы, сопровождаемая недовольным ворчанием школьного сторожа деда Архипа.

До перекрёстка шли вместе, горячо обсуждая, каким настоящим будет их театр, в занавесях и декорациях, несколько керосиновых ламп осветят сцену, а они в новых театральных костюмах.

– Всё хорошо, но без музыки театр – не театр. – Павел задумался. – Вот что. Задание всем: ищем гармонистов, гитаристов, балалаечников ну и…

– А, у меня дядька, ужасть как здорово, на ложках играить. – встряла Маша.

– На ложках, верно, ты здорово играешь? Во какие щёчки наела! – пошутил один из парней и ткнул пальцем Маше в щёку.

– Щёки как щёки, – совсем не обиделась Маша, – Многим даже очень нравютца.

– Ложки не подходят, если только, как отдельным номером пропустить, – заключил Павел и добавил, – В антракте или на концерте. Подумаем…

Быстро стемнело, и только на западе оставался светлый кусочек неба.

Как только дорога зашла в перелесок из зарослей ольхи и ракит, подростки как-то сразу стихли, а затем, когда дорога стала еле видна и совсем умолкли.

Все вздрогнули от неожиданности, когда одна из девчат решилась нарушить тишину:

– Вы знаете, к нам в Глушково провели по столбам провода, прямо в правление, и теперь из сельсовета можно будет позвонить в Холм, а может даже в Москву.

– Тоже мне новость. Столбы уж месяц, как стоять, – вступила в разговор Маша.

– Ну, держись теперь председатель. Замучат звонками из района, – Коля Хорьков споткнулся о торчащий из земли корень, и смачно выругавшись продолжил, – Замучат командами да указаниями, задёргають кароча.

– Усё равно, это так итяресно по проводам говорить, ужасть как интяресно. Ишшо скажу, что можно послушать как разговоры по проводам бягуть. Когда мы с батькой-то шли у Холм, он мне подсказал, шоб я приложила ухо к столбу. И взаправду… Прислонила ухо, а там музыку играють, как песню, тольки не понять какую. Я таперича, как иду мимо столба, обняму его крепко – крепко, приложу ухо к няму и слушаю. Как же интяресно…

– Ня столб, ты Нюра, наверно обнимашь, а Мишку Стряшнова. Видел я, как ты на танцах в клубе на День колхозника прижмалась к няму, а ён тебе на ушко чтой-то шептал.

– Ты, чо, Коленька, ни влюбился ли в мяня. Рявнуешь?

– А, можа и так.

Если бы появилась луна, то даже при её свете, можно было бы увидеть, как покраснели щёки Николая.

– Знаш чо, Колька, не бряши. Это он меня прижимал. Танцевать ня вмеить, только прижимать и можить.

У перекрёстка Лена остановилась, – Прощевайте. Вам налево, мне направо.

– Пойдём с нами. Тямно. Страшно одной-то.

– Не. Больно крюк большой делать придётся.

– Я с тобой пойду. Мне до Гришково всё равно, как идти, что слева, что справа, – произнёс Павел, словно оправдываясь.

– И я с вами, – заявил Николай, – Втроём веселее.

– Ты лучше девчат весели, а мы уж, как-нибудь, без тебя дойдём, – и Лена натянула козырёк кепки ему на глаза.

Лена и Павел шли молча. Некоторое время ещё был слышен говор и смех, затем всё стихло. Всеобъемлющая ночная тишина словно обволокла их. Ни малейшего дуновения ветерка, ни стрёкота кузнечиков, ни пения птиц, ни треска сучьев. Ощущение такое будто у них наступила полная глухота.

Луна ещё не взошла, и только звёзды на небе да светлячки по двум сторонам еле заметной в темноте дороги мерцающими огоньками рассыпались в пространстве.

– Лен, погоди минутку, – и Павел словно растворился в темноте.

Ждать пришлось не долго. Он появился перед Леной, держа в руке веточку, которая была усыпана огоньками светлячков. Когда он опустил веточку пониже, то дорога перед ними осветилась этим своеобразным факелом.

Когда до хутора оставалось не больше сотни метров, Лена попросила Павла дальше не идти:

– Не дай бог меня увидят с парнем в такое время.

На самом деле, она просто не хотела, чтобы он увидел спящего в копне отца.

– До воскресенья, – и Павел протянул ей веточку с огоньками.

– Я отпущу их на волю, пущай живуть, – и Лена аккуратно положила веточку в траву. – До воскресенья.

Елена подошла к копне, где вечером оставила родителей, но никого не застала. «Видно батька промёрз и быстро проспался» – это была хорошая примета, – «Значит, завтра в доме будет мирно и спокойно».

Жизнь — это испытание | Psychology Today

Вырастите семена своего высшего «я»

Источник: Tonodiaz/Deposit Photos

Независимо от вашего возраста и рода деятельности, каждый день вы сталкиваетесь с неожиданными проблемами: вы получаете уведомление о проверке от IRS; ваша собака сваливает на ковер; у близкого друга диагностирован рак 4-й стадии; вы получаете посредственную оценку производительности; вы перерасходуете свой текущий счет; вы потеряли ключи; твой сосед слушает рэп. Это никогда не заканчивается.

Вы либо принимаете эти вызовы и встречаете их лицом к лицу, либо сопротивляетесь им, желая, чтобы они просто исчезли. Однако трудности вплетены в ткань нашей жизни. Это испытания, с которыми нам всем приходится сталкиваться ежедневно.

Задумывались ли вы когда-нибудь, какова цель вашей жизни? Общие ответы: «успех», «счастье» или «удовлетворение». Хотя все это достойные цели, я говорю , что цель вашей жизни состоит в том, чтобы противостоять каждому вызову, каждому испытанию, как шансу стать тем, кем вы должны быть . Жизнь — это испытание для вас, чтобы быть и стать вашим высшим я.

Если вы хотите, чтобы в вашем саду рос цветок, вы идете в питомник и покупаете пакет семян. Вы можете точно видеть, что у вас получится, потому что на лицевой стороне пакета есть красивое цветное изображение полностью выросшего цветка. Но когда вы откроете его, что вы обнаружите? Маленькие черные комочки, похожие на мышиный помет. Вас это обескураживает? Нет, потому что вы знаете, чем должны стать эти семена. Вы создаете среду для роста семян. Вы готовите почву. Вы сажаете семена, а затем следите за тем, чтобы они получали достаточное количество солнечного света и воды. Когда крошечный саженец наконец прорастает, он чувствителен, и вы защищаете его и заботитесь о нем, пока он не вырастет в цветок, которым должен быть.

Где-то внутри вас находится пакет с семенами с вашим изображением, изображением полностью реализованного вас. Вырастить этот цветок непросто. На всем пути есть трудности. Но когда вы сталкиваетесь с ними, вы учитесь у них и растете вместе с ними. Благодаря этому процессу вы превращаетесь в цветок в полном расцвете. Цветы не могут полностью раскрыться, если они не пробиваются сквозь почву и не конкурируют за солнце и пространство с другими растениями. Наши условия не сильно отличаются. Мы должны найти свой путь в мире, и все это время мы сталкиваемся с испытаниями физических болезней, психических проблем, финансовых неудач, несбывшихся ожиданий и потерь.

Хотя мы не можем выбирать большинство испытаний, с которыми сталкиваемся в жизни, мы можем выбирать, как нам их встретить. Будем ли мы иметь несчастный опыт, рухнем под давлением, убежим или вообще избежим проблем? Или мы собираемся найти в себе силы и внутренние ресурсы, чтобы противостоять вызовам и полностью реализовать свой потенциал? Правильное столкновение с испытаниями даст вам эту возможность.

Когда вы сталкиваетесь с жизненными испытаниями, учитесь на них и растете вместе с ними, вы становитесь этим человеком. Жизненные испытания требуют, чтобы вы призвали внутренние ресурсы, находящиеся глубоко внутри вас. Тесты подобны трудному учителю или другу: если вы поддерживаете с ними хорошие отношения, у вас проявятся многие из ваших лучших качеств.

Это блог о том, как встретить жизненные испытания и пройти их, чтобы вы могли вырасти и стать самим собой. Когда вы являетесь этим человеком, вы будете вносить позитивный вклад в общее дело.

Добро пожаловать в королевство! Хотели бы вы узнать больше о себе? Вы пришли в нужное место!

Личностные тесты

Тест личности Большой пятерки

Хотите лучше понять, кто вы? Этот тест измеряет знаменитые черты личности «Большой пятерки».

Пройдите тест

Тест на вождение автомобиля

Выявляет ли вождение в вас худшее? Узнайте, подвержены ли вы риску агрессивного поведения на дороге, с помощью этого теста.

Пройдите тест

Тест на перфекционизм

Вы ожидаете совершенства от себя или других? С помощью этого теста выясните, не завышаете ли вы планку.

Пройти тест

IQ-тесты

Тест эмоционального интеллекта

EQ — это не прихоть. Это ключ к более счастливой и успешной жизни. Оцените свои эмоциональные компетенции здесь.

Пройдите тест

Тест на аналитическое мышление

Обладаете ли вы аналитическими способностями, которые сделали Шерлока Холмса знаменитым? Попробуйте пройти этот тест без помощи Ватсона!

Пройти тест

Тест на множественный интеллект и стиль обучения

Знать, насколько вы умны, — это одно, но в чем вы умны? Раскройте свои типы интеллекта здесь.

Пройти тест

Тесты на отношения

Тест на верность отношениям на страхе

Готовы ли вы вывести свои отношения на новый уровень, или вас что-то сдерживает? Узнайте здесь.

Пройти тест

Диагностический тест любви

Нужна проверка отношений? Оцените свой уровень доверия, сексуальную совместимость и многое другое с помощью этого теста.

Пройти тест

Тест на стиль воспитания

Должны ли дети иметь неограниченную свободу или строгие правила и границы? Раскройте свою философию воспитания.

Пройти тест

Карьерные тесты

Карьерный тест личности и способностей (для студентов)

Хотите карьеру, которая вам понравится? Этот тест предоставит предложения по карьере, основанные на вашей личности и сильных сторонах.

Пройти тест

Тест на пригодность к сестринскому делу

Вы видите себя в халате? Хотите спасти жизни людей? Оцените свой потенциал сестринского дела с помощью этого теста!

Пройти тест

Тест на пригодность учителя

Является ли обучение молодых умов вашим призванием? Узнайте, есть ли у вас необходимые навыки и качества, чтобы стать педагогом.

Пройти тест

Тесты отношения и образа жизни

Проверка самооценки

Если на вашем личном ценнике не написано «бесценно», значит, вы недооцениваете себя. Узнайте больше здесь.

Пройти тест

Профиль ценностей

Ваши ценности влияют на все: от выбора карьеры до людей, с которыми вы общаетесь. Раскройте свой здесь.

Пройди тест

Тест на прокрастинацию

Откладываешь ли ты дела, которые тебе не нравятся? Мы настоятельно рекомендуем пройти этот тест сейчас, а не позже.

Пройти тест

Тесты на здоровье

Тест управления гневом

Гнев, как правило, здоровая эмоция, но зависит от того, как вы ее выражаете. Проверьте свой характер с помощью этого теста.

Пройти тест

Тест на выгорание (сфера услуг)

Работа в государственном секторе вызывает у вас стресс? Узнайте, не доводите ли вы себя до точки выгорания.

Пройти тест

Тест на эмоциональное выгорание (необслуживаемые области)

Чувствуете ли вы себя физически и эмоционально истощенным на работе? Это может быть выгорание. Проверьте свои симптомы здесь.

Пройти тест

Научно разработанные тесты

Профессиональные оценки Queendom проходят тщательное исследование и анализ. В этом разделе вы найдете тесты, охватывающие
все, от психического здоровья до отношений, IQ, карьерных способностей и многого другого.

Веселые тесты и викторины

Вы драматург, метросексуал, хороший сосед? Что бы вы сделали за 10 миллионов долларов? Королевские предложения
широкий ассортимент забавных, познавательных и наводящих на размышления тестов.

Растяжка мозга

Ваш мозг подобен мускулу: вы должны поддерживать его в форме! Queendom предлагает множество сложных и запутанных логических, вербальных,
пространственные и математические головоломки, которые заставят вас прыгать через умственные обручи.

Викторины

Знаете ли вы, что такое бургермейстер? Кто написал Доктор Джекил и мистер Хайд ? Проверьте свои знания о
история, литература, география, поп-культура и многое другое с нашими мелочами. Бросьте вызов своей семье и друзьям!

Опросы

Как вы относитесь к патриотизму, пластической хирургии и полигамии? Вы чистите зубы так же часто, как средний человек?
Отдайте свой голос и просмотрите результаты всех наших опросов. Пусть ваш голос услышат!

Жизненные советы

Почувствуйте вдохновение, силу, самовыражение и живите полной жизнью с самородками Queendom
мудрости. Узнайте, как изгнать скуку, арканную ревность, простить и забыть, и извлеките уроки из жизни.

КУШЕТКА ТЕРАПЕВТА

Нужен совет? Квалифицированные консультанты предлагают рекомендации по всем вопросам, от вопросов психического здоровья до секса.
Вопросы и ответы к причудам личности. Прочитайте более тысячи ответов от прошлых посетителей или задайте свой вопрос.

Наш блог

Блогер Queen D делится пикантными фактами и глубокими выводами из исследований Queendom, а также личными
истории и мудрость, которые она собрала на своем пути к самосознанию.