мать Леонардо да Винчи могла быть уроженкой Северного Кавказа

Мать великого деятеля Возрождения Леонардо да Винчи могла быть черкешенкой, уроженкой территории современной России. Об этом говорится в исследовании, на которое ссылается издание The Daily Beast.

Согласно работе профессора истории Карло Вечче, мать да Винчи была выкуплена из рабства его отцом.

Крестьянский сын Леонардо

Происхождение матери гения Возрождения всегда было окутано мраком. В отличие от отца художника, сведения о ней крайне скудны. Известно, что ее звали Катерина. Считается, что она была бедной девушкой, скорее всего, происходившей из крестьянской семьи. Катерина забеременела от отца да Винчи, состоятельного нотариуса Пьеро ди Бартоломео, будучи незамужней.

Первые три года жизни Леонардо жил с матерью, а потом его забрал на воспитание отец, первый официальный брак которого оказался бездетным. Далее да Винчи рос в богатом флорентийском доме отца, который в 14 лет отдал его в ученики живописцу Андреа дель Вероккио. Став именитым художником, Леонардо практически ничего не рассказывал о своей матери. Говорили даже, что да Винчи стеснялся ее низкого происхождения.

Восточный экспресс

Теперь же историк Карло Вечче сообщил, что обнаружил во флорентийских архивах документ, согласно которому мать будущего живописца освобождалась от рабства, причем выкупил ее из неволи никто иной, как отец Леонардо. Вечче, являющийся профессором неаполитанского Университета Востока, полагает, что ее похитили с территории современного Северного Кавказа. Профессор полагает, что девушка была черкешенкой, уроженкой региона, на территории которого сейчас находятся Краснодарский край и Республика Адыгея.

Далее, через Константинополь, который в ту пору еще являлся столицей стремительно сжимавшейся под напором турков Византии, она попала в Венецию, а уже оттуда была переправлена в городок Винчи под Флоренцией. Здесь якобы и произошла встреча Пьеро и невольницы из Восточной Европы. Историк полагает, что это произошло летом 1451 года. Официальной датой рождения Леонардо да Винчи считается 15 апреля 1452 года. Вольная же для его предполагаемой матери была выписана семью месяцами позже. В документе, написанном на латыни, Катерина упоминается как «невольница из «Черкессии». Подписан он «мессиром Пьеро», нотариусом.

Черкешенка или итальянка

В интервью NBC Карло Вечче сказал: «Изначально я не доверял теории о том, что она была рабыней-иностранкой.

Поэтому я потратил месяцы, пытаясь доказать, что Катерина из нотариального акта, никак не могла быть матерью Леонардо.

Но в конце концов документы, которые я нашел, убедили меня, я вынужден был сдаться под тяжестью доказательств».

Далее ученый пытается подкрепить свою версию. «В то время многих рабынь звали Катеринами. Но это была единственная вольная, выданная для невольницы по имени Катерина, которую за свою долгую карьеру выписал Пьеро да Винчи (отец Леонардо прожил 77 лет). Более того, документ полон мелких ошибок и неточностей. Это может означать, что Пьеро нервничал, когда составлял его, ведь по нормам того времени он совершил преступление. Сексуальные контакты с чужой прислугой являлись преступлением.

Впрочем, версию итальянского медиевиста уже оспаривают другие ученые.

«Карло Вечче — прекрасный ученый, но мне кажется, здесь он погнался за сенсацией, предпочтя ее более скучной официальной версии», — говорит Мартин Кемп, почетный профессор истории искусств Оксфордского университета.

По мнению Кемпа, матерью Леонардо была все же Катерина ди Мео Липпи, итальянка-сирота, которая жила в крестьянском доме неподалеку от города Винчи.

Театральная жизнь края | СКУНБ им. Лермонтова

Как черкешенка стала топ-моделью у Коко-Шанель: [о спектакле «Кавказская тайна под небом Парижа» в театре-музее «Благодать»] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 24–31 марта. – С. 14, фото. – (Досуг).

Ларина Д. Театр на ладони: [о реализации проекта «Театральная Россия» в Пятигорске онлайн  постановка спектакля «Пять вечеров» московского театра «Современник»] // Пятигорск. городовой. – 2016. – 23 марта. – С. 10, 12, фото.

Меркушева Н. Б. Школьный спектакль: Мы помним и любим Сургучева: [об успешной постановке спектакля по произведениям И. Д. Сургучева в ставропольской СОШ № 4, посвящ. 135-летию со дня рождения писателя] // Вечерний Ставрополь. – 2016. – 4 марта. – С. 3, фото.

Метелкина О. Монолог «маленьких взрослых девочек»: [о премьере лирического спектакля «К нему…» Женские монологи» в муниципальном литературно-музыкальном театре «Гармония»] // Вечерний Ставрополь. – 2016. – 10 марта. – С. 15, фото.

Островская С. Через 115 лет – снова в городе: [фрагмент пьесы Коста Хетагурова «Дуня» представлен труппой Театра миниатюр им. Лейлы Голициной в Пятигорске] // Пятигорск. городовой. – 2016. – 10 марта. – С. 2, фото.

Самойлов Ю. «Кавказская звезда» Парижа: Кисловодский театр-музей «Благодать» представил спектакль о легендарной черкешенке получившей из рук Шарля де Голля орден Почётного легиона: [Эльмесхан Хагондокова – сестра милосердия в годы Первой мировой войны] // Открытая. – 2016. – 30 марта– 6 апр. – С. 27, фото.

Учаева А. «Слово» о судьбе человека: об ожидаемых премьерах и финансовых вопросах молодежного театра: [театр-студия «Слово»] // Ставроп. бизнес. – 2016. – 28 марта. – С. 5, фото.

Ставропольский академический театр драмы им. М. Ю. Лермонтова

Встреча бывших одноклассников: [о спектакле «Одноклассники» в Ставроп. театре драмы им. М. Ю. Лермонтова] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 10–17 марта. – С. 23. – (Досуг).

Дружинина Т. Симулякры эпохи Черкизона. В спектакле отразилась философия нынешнего поколения: [о премьере спектакля «Как боги» по пьесе Ю. Полякова в Ставроп. акад. театре драмы им. М. Ю. Лермонтова] // Ставроп. губ. ведомости. – 2016. – 9 марта. – С. 15, фото.

Ночь в театре: [Ставроп. акад. театр драмы им. М. Ю. Лермонтова] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 24–31 марта. – С. 14. – (Досуг).

Ставропольский театр приглашает посмеяться над фокусами старой свахи: [о спектакле «Проделки Ханумы» в Ставроп. акад. театре драмы им. М. Ю. Лермонтова] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 17–24 марта. – С. 23, фото. – (Досуг).

Ставропольский государственный театр оперетты

Как выглядит сегодня прекрасная Галатея: [о спектакле «Прекрасная Галатея» в Ставроп. театре оперетты] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 31 марта–6 апр. – С. 13. – (Досуг).

Калинская С. Нестареющая классика – основа театра: [беседа с С. Калинской, дир. и худож. рук. Ставроп. театра оперетты] // Пятигор. правда. – 2016. – 26 марта. – С. 4, фото.

Корнилова М. Мечты не всегда совпадают: [о премьерном показе оперетты Ф. Зуппе «Прекрасная Галатея»] // Пятигор. правда. – 2016. – 31 марта. – С. 12, фото.

Куджева Е. Перед занавесом: [о премьере оперетты Ф. Зуппе «Прекрасная Галатея»] // Кавказ. неделя. – 2016. – 22 марта. – С. 7, фото.

Окунитесь в старый добрый водевиль: [о спектакле «Фиалка Монмарта» в Ставроп. театре оперетты] // Комс. правда: Север. Кавказ. – 2016. – 10–17 марта. – С. 23, фото. – (Досуг).

Ставропольский театр кукол

Богатеева О. Солнышко на память: [о Т. Стукачевой, артистке Ставроп. театра кукол] // Аргументы и факты: Север. Кавказ. – 2016. – № 11, март. – С. 16, фото.

к содержанию

От ритуала к субкультуре и обратно

В августе 2020 года сооснователи этнографического лейбла Ored Recordings Булат Халилов и Тимур Кодзоков в сопровождении ди-джея и куратора Никиты Рассказова отправились в адыгейское село Уляп на Северном Кавказе в России. исследовать и записывать местные традиции криминального шансона и советских застольных песен. После экспедиции они написали статью для EastEast, посвященную многослойной идентичности жителей региона, проницаемости жанровых границ и тому, как местная музыкальная мысль может превратить любые элементы культуры в часть своего наследия.

С музыкальной точки зрения в регионе есть все: и семейные ансамбли, и сольные исполнители, и традиционные музыкальные проекты. Ранее мы ездили в Адыгею, чтобы послушать эпические рассказы и мелодии, сопровождающие лечебные ритуалы. Эти песни и наигрыши уже не исполняются как повседневные практики, но сами произведения до сих пор живы в памяти местных музыкантов и в архивных записях.

Однако в этот раз мы выбрали менее очевидную, более необычную тему: черкесская вариация на тему русского криминального шансона и советских застольных песен. Формат экспедиции позволил не только зафиксировать один из малоизученных пластов традиционной культуры региона, но и теоретизировать о границах традиции, аутентичности и понимания того, что есть «свое» и «неродное». ведь черкесский шансон — это смесь обрядности и китча, местного и наднационального.

Любой разговор о традиционной черкесской культуре должен начинаться с истории Кавказской войны, закончившейся в 1864 году российской колонизацией Северо-Западного Кавказа и последующей депортацией черкесов в Османскую империю (а оттуда в Сирию, Иорданию и другие страны). И не следует забывать, что советская власть разделила черкесский этнос на три республики и три различных (с административной точки зрения) народа: кабардинцев Кабардино-Балкарии, черкесов, или черкесов, Карачаево-Черкесии и адыгов Адыгея (причерноморских шапсугов также часто относят к этой группе).

Стремление к объединению и провозглашение единства, с одной стороны, и отстаивание субэтнической идентичности и культурной специфики, с другой, создают, хотя и не противоречия, разнообразие взглядов на культуру военной машины, а затем и административной системы — как самую большую проблему. По этой причине черкесские активисты сегодня особенно сосредоточены на объединении различных племен и диаспор.

Специализированные сообщества и каналы в социальных сетях публикуют тексты, видео и даже мемы с объединяющим посылом: одна нация, один язык, одно имя — черкесы. На самом деле есть два имени: для постороннего зрителя они черкешенки, а сами себя называют адыгейцами. Многие активисты отрицают более поздние определения и идентичности (как, например, широкое советское определение «адыгэ» вместо указания на конкретную адыгскую подгруппу). Они призывают прекратить практику разделения их на субэтносы, выбрать один язык вместо диалектов и провозгласить себя единой черкесской нацией. По мнению некоторых активистов, хотя это и устранило бы некоторые диалекты, но вернуло бы черкесам утраченное или отнятое в советское время единство.

Стремление к унификации и провозглашение единства, с одной стороны, и отстаивание субэтнической идентичности и культурной специфики, с другой, порождают, хотя и не противоречия, но разнообразие взглядов на культуру и самопрезентацию даже в пределах определенного фона. Стороннему наблюдателю большинство представляют общечеркесскую идентичность, а между собой отстаивают право субэтнических групп на самоопределение, некритические споры и даже дух соперничества.

Эта многослойность также сильно влияет на ситуацию в музыке, поскольку искусство (будь то традиционное или подаваемое за традиционное) является одним из главных инструментов саморепрезентации. А культура адыгского сообщества — когда люди играют музыку не для посетителей концертов, не для зрителей на YouTube или приезжих телевизионщиков — поощряет региональное звучание. Однако в России «серьезное» и «профессиональное» освещение искусства часто игнорирует локальные поджанры в пользу стандартной поп-мейнстримной поп-музыки, в основе которой лежат идеи тех, кто руководил типичными региональными ансамблями советского периода.

УЛЯП — РОДИНА ЧЕРКЕССКОГО ШАНСОНА

Уляп — небольшой горный поселок или аул в Адыгее. Согласно официальным источникам, он был основан в 1861 году во время Кавказской войны. С самого основания Уляп был домом для черкесов разных племен: кабардинцев, абзахов, бесленеев и других.

Исследователи, журналисты и сами адыги сегодня говорят об Уляпе как об оазисе черкесской музыки. Во время подготовки к экспедиции нам сообщили, что в поселке много аккордеонистов. «Там можешь зайти в любой дом — кого-нибудь запишешь!» они сказали нам.

Это недалеко от истины, так как музыка, и аккордеон в частности, всегда были частью неофициального бренда Уляп. Этот жанр, столь почитаемый местными жителями, лирически характеризуется любовью к отваге и романтическим взглядом на криминальный мир. «В уляпе хорошо поем, хорошо пьем и хорошо бьём!»

Криминальная и традиционная музыка удивительным образом сошлись в одной местной разновидности шансона (в понимании этого термина в постсоветском мире): во время банкета традиционные и обрядовые мелодии плавно переходили в тюремные шлягеры типа «Голуби». летят над нашей зоной», а народные песни о Нухе Аберегове станут частушками (двух- или четырехстрочные рифмованные куплеты) об уголовном мире и неприятии коммунизма. Адыгские шансонье добавили к этим песням черкесский бэк-вокал, вдохновленный эпическими сагами региона, и стали отбивать ритм не на кавказских барабанах дхол или типичных для эстрадного кабаре драм-машинах, а на традиционных ударных инструментах.

Лиминальный характер уляпского шансона выражается не только в стирании границ между черкесской музыкальной традицией, тюремным фольклором и советскими шлягерами, но и в контексте существования жанра.

ДОМ АДЫГЕСКОГО ШАНСОНА

До недавнего времени банкеты и свадьбы были основными церемониями, на которых звучала эта музыка. Оба обряда являются важными событиями, сформировавшими и сохранившими музыкальную культуру черкесов. До начала ХХ века на Кавказе — и по сей день у черкесов Турции — существовал обычай мехсымафа. Своего рода нечто среднее между мужским песенным клубом, коллективным музыкальным представлением и молитвой, мехсымафа представляла собой банкет с музыкой и употреблением алкогольного напитка под названием мехсыма. Нынешние застолья, может быть, и не столь явно сакральные, но тем не менее в уляпе обычно во время застолья играет музыка.

Одним из основных аудиодокументов Уляпского шансона, который мы использовали в качестве ориентира и который вдохновлял нас перед поездкой, является анонимная кассета с записями дуэта «Мурат и Ильяс». Чуть более чем за час они исполняют практически весь репертуар уляпского криминального шансона. Официально подтвердить это невозможно, но вполне вероятно, что кассета была записана и во время банкета: звон бокалов и тарелок, горячие возгласы и другие звуки — прекрасное тому подтверждение.

Юра Нагоев, ставший нашим главным гидом по уляпскому шансону, музыкант, импровизатор, знаток местных традиций. Поскольку Нагоев твердо уверен, что банкет — лучший повод для исполнения этих песен, он предложил сделать запись не в студии, а во время спонтанного ужина с друзьями. Поэтому запись как нельзя более аутентична: Нагоев говорил о музыке не как этнограф, а как любитель дружеской беседы.

Он влюбился в музыку в начале 1980-х, когда работал водителем-дальнобойщиком. Сначала он просто слушал адыгейских гармонистов-виртуозов на свадьбах, а затем учился сам в дальних поездках. Сегодня Нагоев – один из самых выдающихся аккордеонистов и свадебных музыкантов Адыгеи. Раньше свадьба могла длиться несколько дней, и одним из ключевых элементов торжества всегда был музыкант. На самом деле, Нагоев вспоминает, как на свадьбах ему приходилось играть по восемь часов подряд, и если танцевальные и свадебные мелодии всегда были востребованы, то репертуар бурных застольных песен тоже шел чрезвычайно хорошо, так как почти всегда подходил для случай.

Выступление Юры Нагоева, записанное в 2015 году

Во время записи Нагоев рассказал о своей жизни дальнобойщика, о том, как он музицировал на свадьбах и читал стихи и анекдоты на адыгейском, русском, и украинский. Он легко преодолевал границы между разными жанрами и форматами. Для него было важно во время записи передать все, что было дорого как для него лично, так и для адыгейской культуры в целом.

Экспедиция Ored Recordings побудила Нагоева провести параллель: в 1911 января британская компания Gramophone сделала запись Магомета Хагауджа, одного из самых выдающихся аккордеонистов и джегуако (менестрелей) прошлого века. «Таким образом, с помощью англичан мы смогли услышать, как играет Хагаудж. Его музыка сохранилась, и теперь она никогда не исчезнет. Это важно», — подчеркнул Нагоев.

Еще одна интересная параллель, которую здесь можно провести, состоит в том, что самого Юру Нагоева можно назвать современным джегуако. Сказители и барды прошлого сохраняли эпические саги, воспевали героев и предателей, совершали обряды, исполняли песни на злободневные темы. И хотя Юра лишь сохраняет строго местные музыкальные традиции, импровизирует с устоявшимися текстами и мелодиями и не создает новых, сходство с исполнителями джегуако в его творчестве и характере безошибочно.

Хотя границы «народной музыки» и «другой музыки» размыты, музыкальная мысль и эстетика традиции способны превратить любые элементы музыкальной культуры в часть своего наследия

На второй день записи Юра собрало большинство аккордеонистов старой школы Уляпа и традиционных перкуссионистов, чтобы познакомить нас с различными исполнительскими вариантами местных традиций. Все было довольно официально: поприветствовать музыкантов и этнографов приехал даже глава районной администрации. Однако это никому не помешало в очередной раз создать атмосферу шумного застолья.

С одной стороны, уляпские музыканты говорили, что музыка, аккордеон и простые песни являются их величайшим достоянием и никогда не исчезнут, а с другой стороны, сетовали на то, что прошло пять лет с тех пор, как они в последний раз собирались вместе, чтобы спеть.

Любопытно, что все музыканты за столом ассоциировали куплеты застольных песен с традиционной адыгейской культурой, даже если они были на русском языке. И, несмотря на бандитскую тематику некоторых песен, в первую очередь это были не блатные, а бурные 1990-е, что обсуждали, кроме Кавказской войны, проблем глобализации, сохранения традиций. То есть содержание песен само по себе не имело большого значения, гораздо большее значение имели отсылки к традициям эпоса и общему настроению. Как стало ясно из бесед с его знатоками и исполнителями, черкесский шансон напоминает греческую ребетику — песенный фольклор, вдохновленный криминальными кругами и городской беднотой. Долгое время греческое государство не признавало ребетику жанром, достойным документирования или сохранения, но сегодня это набирающая популярность традиция, ставшая известной далеко за пределами страны.

Концерт черкесской музыки в Майкопе, 1989 г.

Возможно, та же участь постигла и уляпские песни, но большинство сегодняшних исполнителей стараются лишь сохранить свои музыкальные традиции и почти ничего не делают для их развития. А для академических этнографов и молодых любителей фольклора есть более привлекательные жанры — от кавказских нартских саг до песен времен сопротивления большевизму и Белого движения в годы Гражданской войны в России.

Уляпская традиция, однако, получила некоторое развитие в сфере поп-музыки. Ряд звезд эстрады, многие из которых начинали свою карьеру на фольклорной эстраде, обыгрывали эти деревенские шлягеры, создавая хиты турбо-фолк, которые были популярны по всей России. Отголоски уляпского шансона можно услышать в музыке Магамета Дзыбова или Азамата Биштова. И здесь важно отметить, что даже под лучами софитов большой сцены эта неотесанная, грубая манера исполнения уличных песен, как и их традиционная музыкальная основа, сохранились у звезд адыгейской эстрады.

Уляп шансон и те, кто его исполняет, как Юра Негоев, являются лучшим подтверждением наших первоначальных предположений: хотя границы «народной музыки» и «иной музыки» размыты, музыкальная мысль и эстетика традиции способны перевернуть любые элементы музыкальной культуры в часть своего наследия. Одним из самых громких хитов в жанре является песня Аминат. Тексты песен варьируются от исполнителя к исполнителю, и в зависимости от контекста меняется и звучание: во время банкета это смесь адыгских народных мелодий и позднесоветских любовных песен, а на сцене — обычный эстрадный шлягер.

Все фотографии Булата Халилова и Никиты Рассказова.

В статье рассматривается место социально-политической лексики в Большом русско-кабардино-черкесском словаре. Лексический уровень языка наиболее быстро и убедительно отражает все изменения в языке, поэтому социолингвистический анализ социально-политической лексики в современном языкознании представляет большой интерес. В работе показано, что в Большом русско-кабардино-черкесском словаре встречаются все шесть тематических групп общественно-политической лексики современного кабардино-черкесского языка: политический язык; язык, характеризующий политические партии, организации, общественные движения; юридический язык; военно-политический дискурс; язык, выражающий духовно-нравственную сферу общественной жизни; экономическая лексика. Большой русско-кабардино-черкесский словарь содержит как довольно объемные словарные статьи, так и краткие определения слов социально-политических реалий. Политические термины, общие для русского и кабардино-черкесского языков, сопровождаются их интерпретациями на кабардино-черкесском языке, что способствует их быстрому усвоению. Подчеркивается, что данный словарь наиболее полно отражает пласт социально-политической лексики современного кабардино-черкесского языка. В результате исследования установлено, что социально-политическая лексика, зафиксированная в Большом русско-кабардино-черкесском словаре, должна стать основой для создания специального словаря социально-политических слов.

Ключевые слова: Словарь, кабардино-черкесский язык, общественно-политическая лексика

Введение

Последний русско-кабардино-черкесский словарь был издан более 70 лет назад. С тех пор общественно-политическая жизнь страны существенно изменилась. Лексемы, вошедшие в Большой русско-кабардино-черкесский словарь, отражают трансформации, происходившие в этот период в русском и кабардино-черкесском языках.

Постановка задачи

Современный мир характеризуется активизацией общественной и политической деятельности. В связи с этим наблюдается увеличение количества общественно-политических программ в СМИ. В то же время в настоящее время в кабардино-черкесском языке наблюдается расхождение в написании социально-политических лексем, поэтому существует острая необходимость в унификации данной группы слов. Большой русско-кабардино-черкесский словарь частично восполняет этот пробел.

Исследовательские вопросы

Предметом исследования стали социально-политические лексемы, которые зафиксированы в Большом русско-кабардино-черкесском словаре.

Цель исследования

Проблема лексикографического определения социально-политической лексики в Большом русско-кабардино-черкесском словаре не была предметом специального исследования. Между тем принципы подбора лексики и способы лексикографической репрезентации социально-политических слов в современных словарях являются исследовательскими проблемами. Нашей целью в данной статье является анализ групп социально-политической лексики, зарегистрированных в новом двуязычном словаре. Изучение рассматриваемых групп слов основано на комплексном подходе: словарная статья, перевод, дефиниции, толкования, употребительные обозначения.

Методы исследования

В качестве материалов использованы: новый двуязычный словарь кабардино-черкесского языка (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021; Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 1955) и научные труды (Апажев, 2000; Карамова, 2004). ; Манник, 2001; Жданова, 1996; Жилетежев, 2019). Эти материалы показывают современное состояние общественно-политической лексики кабардино-черкесского языка и ее дальнейшее развитие.

Основным методом анализа словарей является лексикографический метод, разработанный российскими лексикографами (Карпова, 2004; Ступин, 1985).

При сборе, анализе и классификации материала исследования использовался описательный метод. Сравнительный метод был применен для использования материала из других словарей и выявления различий между двумя неродственными языками. Сравнительно-историческое исследование сделало возможным подбор, сравнение и историческое сопоставление лексем. Контекстный подход выявил функциональную специфику слов и их значений в языках разных систем. Статистика помогла подсчитать количество социально-политических слов.

Комплексное применение различных методов исследования показывает, что социально-политическая лексика в Большом русско-кабардино-черкесском словаре занимает большой пласт лексики.

Находки

Лексикографический взрыв, наблюдавшийся в кабардино-черкесской лексикографии в середине ХХ века, ознаменовался появлением нескольких словарей. Наиболее значительным из них был Русско-кабардино-черкесский словарь Б.М. Карданова и А.Т. Бичоева, объем которого составил более 30.000 слов (Русско-кабардинско-черкесский словарь, 1955). Словарь получил высокую оценку адыгейских специалистов. По мнению исследователя адыгейской лексикографии Апажева (2000), «появление этого словаря явилось значительным событием в культурной жизни республики и знаменует собой качественно новый этап в кабардино-черкесской лексикографии» (с. 27). Долгое время, около 70 лет, он оставался единственным и наиболее полным по объему и содержанию двуязычным словарем. За это время в мире произошли глобальные политические, экономические и культурные изменения. В результате в лексике кабардино-черкесского языка появилось значительное количество новых слов, которым предстояло найти свое место в новом словаре. Группа исследователей из Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований занимается этой проблемой уже несколько лет. В 2018 году ограниченным тиражом издан Большой русско-кабардино-черкесский словарь. Количество экземпляров было связано с финансовыми проблемами и экспериментальным характером словаря. Авторы переиздали этот словарь, улучшив содержание и оформление (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021). Переработанное и дополненное второе издание содержит более 75 000 слов и устойчивых выражений. По объему он более чем в два раза превосходит предыдущий словарь 1955. По мнению авторов, «задачей словаря было отразить изменения, происходившие как в русском, так и в кабардино-черкесском языке в один из самых сложных периодов истории России на пороге нового тысячелетия (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021). С этой задачей создатели словаря справились: он содержит большое количество терминов и слов, принятых в анализируемых языках в постсоветский период. Большой русско-кабардино-черкесский словарь обладает основными характеристиками переводных словарей, а именно точностью и нормативностью. (Кудашев, 2007). Он также содержит толкование и объяснение заглавного слова, его различных значений и особенностей функционирования в разных системных языках.

Большое место в словаре занимает общественно-политическая лексика, которая образует лексико-тематическую группу слов. В Большом русско-кабардино-черкесском словаре представлены все шесть тематических групп общественно-политических, выделенных нами в современном кабардино-черкесском языке (Жилетежев, 2019), т.е.:

1. представлен здесь наиболее полно. Сюда входят названия, характеризующие политику, политическую деятельность общества и государства, политические события и явления: «авторитаризм» –; «агрессор» полит.,; ‘действие’ -; «отношения» –; «сила» – 1., 2.,; 3.; ‘иностранный’ -,; ‘голова’ -,; ‘состояние’ -; ‘делегат’ -,; ‘соглашение’ -; «независимость» –; ‘общество’ -; «парламент» –; ‘посол’ -; «лидер» – ,; ‘суверенитет’ –, ‘федерация’ – федерация (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 26, 27, 31, 41, 103, 113, 116, 175, 188, 204, 215, 416, 440, 481, 562 , 636, 697, 747).

2. Большое место занимают: «выдвигаться на пост» –; «выборы» –; «избиратель» –; «либеральный» –; «митинг» –; «организация» — «партия» — полит.; «пленум» –; ‘революция’ -; «конгресс» –,; дробь –, (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 47, 146, 274, 350, 384, 454, 482, 515, 624, 698, 751).

3. Значительная роль отводится: «арестовать» –,; «беззаконие» –; «взятка» –; ‘закон’ -,; «зачинщик» – ,; «конституция» –; ‘наказание’ -; «незаконно» –,; ‘обращаться’ -; ‘юс’ -,; ‘закон и порядок’ -; ‘суд’ -,; ‘судья’ –, (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 39, 54, 106, 245, 260, 326, 405, 416, 428, 567, 567, 698, 698).

4. В словаре обозначается: «авангард» –; «битва» –; «военный руководитель» – дзэ унафещи; «воин» – ,; ‘война’ -; «защитник» –; «истребление» —,; ‘оскорбительный’ -; «медаль» – орден; «плен» –; «победа» –; «разоружение» –; «солдат» –; «битва» – (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 24, 65, 119, 124, 124, 261, 299, 411, 454, 515, 520, 605, 678, 688).

5. Раскрывается словами: «бескорыстно» –,-; ‘благотворительность’ -,; ‘герой’ -; ‘долг’ -,; «духовность» –; ‘личность’ -,; ‘храбрость’ -,; «нация» – ,; ‘родина’ –, (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 54, 67, 173, 217, 226, 353, 395, 412, 632).

6. Небольшая, но важная группа: «арендатор» –; ‘бюджет’ -; ‘деньги’ -,; ‘доход’ -; «кредит» –; «налог» –; «рабочий» – ,; ‘потеря’ – (Большой русско-кабардино-черкесский словарь, 2021, 39, 86, 206, 222, 330, 406, 591, 723).

Заключение

Показано, что социально-политическая лексика составляет значительную часть Большого русско-кабардино-черкесского словаря. В ходе статистического подсчета слов в этом словаре мы обнаружили около двух тысяч социально-политических лексем и выражений, что свидетельствует о повышении общественно-политической активности носителей языка. Анализируемый лексикон является наиболее полным и полным лексикографическим изданием как по адыгейскому, так и по кавказскому языкознанию. Большой русско-кабардино-черкесский словарь может сыграть роль в систематизации и унификации общественно-политической лексики кабардино-черкесского языка. Не менее важен этот лексикографический труд, что Большой русско-кабардино-черкесский словарь станет основой для создания специального общественно-политического словаря кабардино-черкесского языка, издание которого давно необходимо языковедам, переводчикам и работники СМИ.

Ссылки

• Апажев М.Л. (2000). Современный кабардино-черкесский язык: лексикология, лексикография. Эльбрус.

• Большой русско-кабардино-черкесский словарь (2021). ООО Фрегат.

• Карамова А. А. (2004). Оценочная общественно-политическая лексика и фразеология современного русского языка (вторая половина ХХ века). Редакционно-издательский отдел Башкирского государственного университета.

• Карпова О. М. (2004). Лексикографические портреты современных английских словарей. Ивановский государственный университет.

• Кудашев И. С. (2007). Составление переводных словарей специальной лексики. Университет Хельсинки, кафедра переводоведения.

• Манник, С.А. (2001). Социально-политическая лексика (Оценочный лист) в словарях разного типа [Канд. Диссертация]. Иваново.

• Русско-кабардинско-черкесский словарь. (1955). Государственное издательство иностранных и отечественных словарей.

• Ступин Л. П. (1985). Лексикография английского языка. Высшая школа.

• Жданова Л. А. (1996). Социально-политическая лексика: структура и динамика [Канд.