«ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ МЕРА ВСЕХ ВЕЩЕЙ». Я познаю мир. Философия

«ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ МЕРА ВСЕХ ВЕЩЕЙ». Я познаю мир. Философия

ВикиЧтение

Я познаю мир. Философия
Цуканов Андрей Львович

Содержание

«ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ МЕРА ВСЕХ ВЕЩЕЙ»

Многим знакомо слово «софизм» — произносимое, как правило, с оттенком пренебрежения в голосе и обозначающее псевдомудрое, псевдоистинное высказывание. Это слово восходит к названию существовавшей в Древней Греции традиции софистов, или учителей мудрости. Они создавали школы, где обучали юношей разным наукам и искусствам, главным из которых они почитали искусство формулировать и отстаивать в споре свое мнение по тем или иным важным философским вопросам. Софисты любили рассуждать буквально обо всем — о строении мира, о бытии, о человеке и обществе, о математике, музыке, поэзии и многом другом. Часто эти рассуждения казались парадоксальными, противоречащими здравому смыслу, но софистов это мало беспокоило — главное, считали они, чтобы рассуждение, доказывающее то или иное мнение, было логически стройным. А соответствует ли оно истине или нет — неважно, ибо софисты считали, что нет и не может быть никакой общей или объективной истины.

Софисты занимали философскую позицию сомнения по отношению к тому, что утверждали до них первые натурфилософские системы Фалеса, Парменида, Гераклита, Демокрита и др. Софисты считали, что если принять точку зрения того или другого натурфилософа, то придется признать, что человеческое познание просто невозможно. Ведь познание есть процесс продвижения или развития сознания. Если же, к примеру, принять позицию Парменида о невозможности движения, то тогда никакой процесс, в том числе и познавательный, невозможен. Если же, напротив, принять позицию Гераклита о том, что «все течет, все изменяется», то получится, что познанию просто не на что будет опереться. Действительно, если я в данный момент познал что-то о предмете, то уже в следующий момент времени и этот предмет изменился, и я, познающий его, тоже изменился — таким образом, полученное знание неистинно, оно как бы повисает в воздухе.

Один из самых известных софистов, Горгий (ок. 483—373 гг. до н.э.), ученик Эмпедокла, первым сформулировал три принципа относительности человеческого познания: ничего не существует; если что-то и существует, то его нельзя познать; а если его и можно познать, то нельзя это знание передать и объяснить другому. Интересно, что Горгий огромное значение придавал главному из существовавших в те времена способов передачи информации — речи. «Речь, — говорил он, — является могущественной владычицей, которая выполняет божественнейшие дела наименьшим и наинезаметнейшим телом, ибо способна и отогнать страх, и отвести скорбь, и вызвать заботу, и увеличить сочувствие».

Другой известный софист, Протагор (ок. 481-411 гг. до н.э.), рассматривая проблему познания, считал, что оно есть исключительно личное дело каждого человека. Нет общего, объективного знания о мире, каждый человек познает что-то свое, и сам для себя определяет истинность своего знания. Протагору принадлежит знаменитая фраза: «Человек есть мера всех вещей», говорящая не о том, что человек властвует над миром, а о том, что у него нет никакого другого критерия истинности своего знания о мире, кроме себя самого.

Софисты прославились тем, что высказывали множество очень спорных мыслей. Чего скажем стоит только одна фраза софиста Фразимаха о том, что «справедливость — это не что иное, как выгода сильнейшего». Тем не менее, софистика сыграла очень важную роль в развитии философии — во-первых, она поставила вопрос об относительности философского познания, и, во-вторых, подготовила понимание того, что человек есть центр философии, и этим создала почву для появления учений таких великих философов, как Сократ, Платон и Аристотель.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

7. Теория этики. „Человек моральный“. „Есть-Должно“

7. Теория этики. „Человек моральный“. „Есть-Должно“
Все сделанное в двух Книгах Трактата, как уже говорилось, является пропедевтикой к последовательно научной теории морали. Высшее достижение в ней — теория морального чувства Хатчесона, по мнению Юма имела два

9. Софисты: человек — мера всех вещей

9. Софисты: человек — мера всех вещей
Человек и сознание — вот тема, которая входит в греческую философию вместе с софистами (софисты — учителя мудрости). Наиболее известными среди них были Протагор (ок. 485 — ок. 410 до н. э.) и Горгий (ок. 480 — ок. 380 до н. э.).Эти философы

14. Аристотель: человек есть общественное животное, наделенное разумом

14. Аристотель: человек есть общественное животное, наделенное разумом
Аристотель, однако, как и Платон, считал государство не просто средством обеспечения безопасности индивидов и регуляции общественной жизни с помощью законов. Высшая цель государства, согласно

§ 38. Психологизм во всех своих формах есть релятивизм

§ 38. Психологизм во всех своих формах есть релятивизм
Борясь с релятивизмом, мы, конечно, имеем в виду психологизм. И действительно, психологизм во всех своих подвидах и индивидуальных проявлениях есть не что иное, как релятивизм, но не всегда распознанный и открыто

Собрание 2. Что есть человек?! (Греция)

Собрание 2. Что есть человек?!
(Греция)
Мыс Сунион. Скалистый обрыв и пропасть Эгея. Храм Посейдона. Последний луч солнца блеснул из-за моря. Быстро сгущалась тьма. И материализовывались знакомые лица, и подходили, и рассаживались кругом. В наступившей черной тьме слились и

Глава X. (Что) этот разум есть некое изречение вещей, подобно тому как мастер сначала говорит про себя о том, что он будет делать

Глава X. (Что) этот разум есть некое изречение вещей, подобно тому как мастер сначала говорит про себя о том, что он будет делать
А эта форма вещей, которая в разуме его (создающего) предшествовала сотворению вещей, — что она иное, как не некое изречение вещей в самом разуме,

Глава XXII.

(Что) Он один есть то, что Он есть, и Тот, Кто Он есть

Глава XXII. (Что) Он один есть то, что Он есть, и Тот, Кто Он есть
Итак, Ты один, Господи, есть то, что Ты есть, и Ты один есть Тот, Кто Ты есть. Потому что то, что в целом представляет собой одно, в частях своих — другое, и в чем есть нечто изменчивое, не вполне есть то, что оно есть.И

I. 1 ЧТО ЕСТЬ ЖИВОТНОЕ, А ЧТО — ЧЕЛОВЕК

I. 1 ЧТО ЕСТЬ ЖИВОТНОЕ, А ЧТО — ЧЕЛОВЕК
Удовольствие и страдание, страх и отважный порыв, желание и отвращение — где и в чем присутствуют все эти аффекты? В одной ли душе, или же в душе, погруженной в тело, или в чем-то третьем, так или иначе составленном из тела и души?

4. Мера

4. Мера
Отметим прежде всего то, что Платон критикует протагоровское учение о субъективно–человеческом понимании меры (Theaet. 152a, 161c, e, 168d, 178b, 179b, 183b). В противоположность этому свой термин»мера»Платон понимает, конечно, как свойство объективного бытия, когда субъективное

4. Мера

4. Мера
В терминологии меры Аристотель, как и везде, отличается от Платона в двух отношениях. А именно, строго отличая идею и материю, Аристотель в основном исходит из их обязательного тождества. А кроме того, подобного рода тождество Аристотель понимает как активно

2. Произведение искусства есть человек

2. Произведение искусства есть человек
Но что такое эта непосредственная ощутимость организма? Она, конечно, предполагает существование человека, и она требует признания человека как максимально совершенного и в то же время непосредственно ощутимого организма. Тут,

I. МИФ НЕ ЕСТЬ ВЫДУМКА ИЛИ ФИКЦИЯ, НЕ ЕСТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ВЫМЫСЕЛ

I. МИФ НЕ ЕСТЬ ВЫДУМКА ИЛИ ФИКЦИЯ, НЕ ЕСТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ВЫМЫСЕЛ
Это заблуждение почти всех «научных» методов исследования мифологии должно быть отброшено в первую голову. Разумеется, мифология есть выдумка, если применить к ней точку зрения науки, да и то не всякой, но

Есть или не есть? Размышления о генной инженерии Наталья Аднорал, кандидат медицинских наук

Есть или не есть? Размышления о генной инженерии
Наталья Аднорал, кандидат медицинских наук
О генной инженерии говорят сегодня все. Одни связывают с ней надежду на избавление человечества от страданий. Другие считают реальной опасностью, ведущей мир к нравственной и

10. Почему язык есть препятствие для философии, а философия есть борьба с языком?

10. Почему язык есть препятствие для философии, а философия есть борьба с языком?
Философия в своем прорыве к истине (безотносительно к тому, как ее понимать: как подчиненную бытию или тождественную бытию) всегда прорывается через множество препятствий, которые возводит

2.

 Один – на всех и всех – до одного

2. Один – на всех и всех – до одного
«Народ перестал оправдывать доверие правительства. Поэтому у правительства не остается другого выхода, кроме как ликвидировать свой народ и набрать себе новый».
Бертольд Брехт.
Далеко не у каждого лидера хватит мужества, чтобы

ЧЕЛОВЕК — МЕРА ВСЕХ ВЕЩЕЙ…

Древнегреческий философ Протагор выдвинул тезис: “Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют”. Например, дует один и тот же ветер, но кто-то мерзнет при этом, а кто-то нет. Так разве можно сказать, что ветер холодный или теплый сам по себе? Логик А. М. Анисов комментирует: «Это очень удобная философия, поскольку позволяет оправдать все, что угодно. Раз человек есть мера всех вещей, то он выступает и мерилом истины и лжи. Отсюда тезис софистов о том, что каждое высказывание можно с равным успехом как обосновать, так и опровергнуть. Некоторые софисты готовы были доходить до абсурда»[1].
Это один вывод из тезиса Протагора. Однако, возможны и другие оценки тезиса, вполне позитивные. В самом деле, всю информацию, поступающую извне, человек пропускает через себя, через свое тело, личность, душу, разум. Естественно, что он волей-неволей выступает этаким мерилом-фильтром. Тезис Протагора и указывает на это свойство человека, на то, что человек при оценке-взгляде на вещи не может выпрыгнуть из самого себя, из своей «шкуры», быть стопроцентно беспристрастным, объективным, что в свои мысли-суждения он всегда вносит частицу себя, своей субъективности (и как индивидуум, и как представитель той или иной общности, и как представитель всего рода человеческого). Лучше об этой изначальной, неустранимой субъективности знать заранее, чем обманывать себя и других. Тезис Протагора защищает нас от всяких пророков, ясновидцев, лжемудрецов, которые объявляют себя носителями-хранителями истины-правды.

Давно подмечена зависимость оценки мира, других людей от того, каков сам человек.
Л.Фейербах, например, говорил: «Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека». Человек представляет мир таким, каков он сам. Если он представляет мир полным зла, то скорее всего сам таков или считает себя жертвой, пребывает в состоянии постоянной душевной дисгармонии (тревоги, беспокойства, недовольства). 
У Шекспира есть такие строки:
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож. (Сонет № 121)
О том же писали В. В. Стасов («Всякий негодяй всегда подозревает других людей в какой-нибудь низости»), М. Ю. Лермонтов («Если человек сам стал хуже, то все ему хуже кажется») и многие другие. Грузинская мудрость гласила: «злой человек полагает, что все люди подобны ему».
И, напротив, «чем порядочнее человек, тем труднее ему подозревать других в бесчестии» (Цицерон).

Верующий (христианин или мусульманин) представляет мир творением Бога, а неверующий склонен полагать, что мир существовал от века, «не создан никем из богов и людей».

При всей своей спорности, а может и благодаря ей, этот тезис сыграл огромную роль в дальнейшем осмыслении фундаментальных философских проблем. Наверное, сам Протагор не подозревал, какое богатство идей содержит его тезис.

[1]  Анисов А. М. Современная логика. М., 2002. С. 19.

Протагор из Абдеры: мерой всех вещей является человек

Протагор из Абдеры (l.c. 485–415 до н. а о вещах, которых нет, что их нет» (DK 80B1), обычно переводится просто как «Человек есть мера всех вещей». В том же духе он также утверждал, что если есть боги — как, конечно, верили греки, — то невозможно узнать, на что они похожи или чего они могут хотеть от человечества посредством служения и поклонения.

Поддерживая эту позицию, он предвосхищает экзистенциальный релятивизм таких писателей, как итальянский драматург, писатель и философ ХХ века н.э. Луиджи Пиранделло (1867-1936 гг. н.э.), наиболее известный своими произведениями Генрих IV , Шесть персонажей в Поиск автора и Это так, если вы так думаете , примерно на две тысячи с лишним лет, как и у любого другого автора-релятивиста между его временем и временем Пиранделло.

Удалить рекламу

Реклама

Протагор жил и работал в древних Афинах софистом, высокооплачиваемым учителем городской молодежи высшего сословия, который обучал своих учеников, как хорошо говорить и, особенно, как выигрывать судебные дела. Афины были особенно спорными, и судебные иски были обычным явлением; умение склонить присяжных на сторону своих требований было высоко ценимым умением, и, кажется, Протагор был в этом очень хорош.

В то же время, однако, и несмотря на то, как высоко афиняне ценили его услуги, культурные ценности греков в это время сообщались их религией, и критика богов не приветствовалась и не поощрялась, а тем более отрицание их существования. или утверждая, что, если бы они существовали, никто не мог бы знать, на что они похожи. Любопытно тогда подумать, как человек, утверждавший, что то, что верно для каждого человека, на самом деле было правдой — независимо от каких-либо культурных ценностей, противоречащих этому, — мог стать самым высокооплачиваемым софистом в Древней Греции.

Удалить рекламу

Реклама

YouTube
Следите за нами на Youtube!

Демокрит и Протагор

Эрмитаж (общественное достояние)

Софисты

Софисты были образованными людьми, которые за плату обучали молодежь искусству риторики или политики и атрибутам культуры (английское слово утонченный происходит от греческого софист ), чтобы они могли произвести на других впечатление их утонченные манеры и преуспеть в карьере в политике или где-то еще. Хотя Платон относился к ним свысока (от которого мы получаем множество описаний учений различных софистов, большинство из которых были неблагоприятными), софисты оказали ценную услугу афинской аристократии, особенно тем, что они утверждали, что могут дать молодым людям такое образование, которое дало бы им преимущество в афинской политике и торговле. В его Апология , Платон заставляет Сократа презирать эту практику, говоря, что государственное образование в Афинах может дать те же результаты, что и софисты, гораздо проще и дешевле.

История любви?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку по электронной почте!

Как бы то ни было, софисты были популярны среди афинской молодежи, чьи отцы достаточно ценили их услуги, чтобы хорошо им платить. Софисты, по словам Платона, умели «заставить худшее казаться лучшей причиной», и этот вид искусства был удобен в судебных процессах, а также в построении политических речей и дискредитации политических противников. Почти все, что мы знаем о Протагоре, исходит от Платона, который полностью отверг его релятивизм, и, хотя Платон может представлять весьма предвзятое мнение о человеке, его работа остается первоисточником, с которым приходится работать современным ученым.

Протагор у Платона

Платон был учеником Сократа и разработал философию, центральной ценностью которой было существование Истины. Должна была существовать Абсолютная Истина, чтобы любые «истины» в жизни были Истиной. Если бы все было только мнением, как утверждал Протагор, то не было бы никакой истины, и можно было бы верить во что угодно и быть правым в этой вере; это требование было совершенно невыносимо для Платона. В диалоге Theatetus Платон возражает против точки зрения Протагора через своего центрального персонажа Сократа, высказывая следующую критику:

Удалить рекламу

Реклама

Если то, что каждый человек считает истинным посредством ощущения, является для него истинным, и никто не может судить о чужом опыте лучше, чем он сам, и никто не находится в лучшем положении, чтобы рассмотреть, истинно или ложно чужое мнение, чем этот человек сам, но… каждый человек должен иметь свое собственное мнение только для себя одного, и все они должны быть правильными и истинными, — тогда как , друг мой, Протагор был настолько мудр, что считал себя достойным учить других и за огромные гонорары? И как мы настолько невежественны, что должны ходить к нему в школу, если каждый из нас является мерой собственной мудрости? ( 161Б)

Платон утверждает здесь и в диалоге Протагора, , что невозможно всем знать истину в каком-либо вопросе, если все мнения об этой истине различаются, часто резко. Если десять человек находятся в комнате и все десять по-разному интерпретируют эту комнату, то комната не может существовать в объективной реальности, а существует только в индивидуальных умах десяти человек. Таким же образом, утверждал бы Платон, если десять человек по-разному интерпретируют то, что такое Истина, не может быть истины, может быть только мнение.

Однако Протагор, кажется, говорит, что постижение истины связано с индивидуальным восприятием, и то, что человек признает «истинным», будет истинным для этого человека, несмотря на любые доказательства обратного, даже если есть объективная возможность или Объективная Истина. С точки зрения Протагора, Объективная Истина на самом деле не имеет значения, потому что ее нельзя постичь, если только человек не решит это сделать.

Платон

Марк Картрайт (CC BY-NC-SA)

Заявление Протагора о глубине

Как уже отмечалось, Протагор наиболее известен своим утверждением: «Все вещи мерой является человек, вещей, которые есть, что они есть, а вещей, которых нет, что их нет». Хотя на первый взгляд эта фраза может показаться достаточно простой, чтобы предположить полный релятивизм (как ее почти всегда интерпретируют), нет никакого способа узнать, именно это ли имел в виду Протагор. Сохранилось лишь несколько фрагментов работы Протагора, и ни один из них не проливает реального света на предполагаемый смысл этой фразы.

Удалить рекламу

Реклама

Однако фрагмент, в котором говорится, что он вопрошает богов, служит иллюстрацией того, как может быть неправильно истолковано центральное утверждение Протагора. Протагор пишет:

О богах я не могу знать, существуют ли они или не существуют, ни каковы они по форме; ибо факторов, препятствующих познанию, много: неясность предмета и краткость человеческой жизни. (Бэрд, 44)

В этом отрывке Протагор не утверждает, что боги не существуют, а только то, что он не может сказать, основываясь на своем субъективном опыте, существуют ли они. Этот отрывок можно так же легко интерпретировать, как его слова: «Я недостаточно знаю об этой теме, чтобы составить о ней разумное мнение», как и любое утверждение о существовании или несуществовании божеств.

Точно так же «человек есть мера всех вещей» может просто означать, что, хотя существует объективная реальность и даже может существовать Объективная Истина, эти вещи будут интерпретироваться и пониматься по-разному каждым человеком, переживающим их. Это не отрицает истинности объективной реальности; это только ставит под сомнение возможность единообразной интерпретации этой реальности. Поскольку каждый человек обладает лишь определенным интеллектом и талантом интерпретации своего окружения, утверждение, что все будут интерпретировать опыт одинаково, нереалистично. Лучшим примером этого не только в наши дни, но и во все времена являются показания свидетелей преступления; все присутствующие были свидетелями одного и того же события, но память каждого человека и интерпретация этого события неизменно будут отличаться.

Удалить рекламу

Реклама

Однако наиболее часто используемый пример касается температуры в помещении. Человек, привыкший к теплому климату, может воспринимать комнату как холодную, а человек из холодного климата почувствует, что в ней тепло. Невозможно объективно сказать этим двум людям, что они не правы, потому что они воспринимают комнату на основе своего прошлого и того, что они стали интерпретировать как «теплое» и «холодное», поэтому, по мнению Протагора, они оба были бы правильный.

Таким образом, никогда нельзя узнать, является ли помещение объективно холодным, поскольку ощущение холода полностью субъективно. Эта же парадигма, конечно, распространяется и на пассаж Протагора о познании богов. Заявление о том, что боги существуют и что каждый знает, чего они хотят, субъективно, поскольку у десяти других людей в комнате может быть совершенно иное понимание божественного. Тогда споры о превосходстве и истинности одной религиозной точки зрения над другой в конечном счете бесполезны и бессмысленны, потому что никто, придерживающийся своего субъективного утверждения о «познании Бога», никоим образом не примет точку зрения другого, отвергающего это утверждение. В этом, как и во всем остальном, индивид является конечной мерой того, что истинно или ложно.

Через две тысячи лет после того, как Протагор жил и писал, эти идеи будут развиты Пиранделло в его рассказах и пьесах, темой которых неизменно является именно это утверждение Протагора. Пиранделло заметил, что проблема понимания людей друг друга заключается в словах. Люди использовали слова, полагая, что другие поймут эти слова точно так же, как их имел в виду говорящий, но, испытав многочисленные недоразумения, поняли, что это не так. Значение, которое Человек А вкладывает в слово или фразу, не всегда понимается Человеком Б или Человеком С; если бы было иначе, указывает Пиранделло, одно понимание реальности полностью совпадало бы со всеми остальными и не было бы разногласий.

Заключение

Неудивительно, учитывая то значение, которое афиняне придавали концепции eusebia (благочестия, в вольном переводе), Протагор был обвинен в нечестии и утонул в море, спасаясь бегством в колонию на Сицилии. Его практики и учения были использованы драматургом Аристофаном (460–380 гг. до н. э.) в качестве модели персонажа «Сократа» в его пьесе « Облака », в которой Сократ исследует существование богов и ставит под сомнение основные ценности греческого общества. . Однако персонаж не имел ничего общего с историческим Сократом и на самом деле высмеивал натурфилософов и софистов, таких как Протагор.

На суде над Сократом за нечестие в 399 г. до н. э., когда его обвинили в развращении афинской молодежи своим учением и отрицанием существования богов, понимание присяжными его характера из Облака было процитировано Сократом, защищая себя, как представляющего большую угрозу для его дела, поскольку присяжные будут помнить этого персонажа и судить его по пьесе, а также по тому, что говорят его недоброжелатели, вместо того, чтобы действительно слышать слова его защиты. Сократ был прав в этом, поскольку присяжные действительно связали его с софистикой Протагора и, хотя они ранее осудили релятивизм Протагора, вынося Сократу приговор, они подтвердили правильность самого известного утверждения софиста.

Редакционный обзор
Перед публикацией эта статья прошла проверку на точность, надежность и соответствие академическим стандартам.

Протагор | Internet Encyclopedia of Philosophy

Протагор из Абдеры был одним из нескольких греческих мыслителей пятого века (в том числе Горгия, Гиппия и Продика), известных под общим названием «Старые софисты», группы странствующих учителей или интеллектуалов, которые были экспертами в риторике (науке о ораторское искусство) и смежные предметы. Протагор известен главным образом тремя утверждениями (1) о том, что человек есть мера всех вещей (что часто интерпретируется как своего рода радикальный релятивизм); (2) что он может представить «худший (или более слабый) аргумент лучшим (или сильнее)» и (3) что нельзя сказать, существуют ли боги или нет. Хотя некоторые древние источники утверждают, что эти должности привели к тому, что его судили за нечестие в Афинах, а его книги сожгли, эти истории вполне могли быть более поздними легендами. Идея Протагора о том, что суждения и знание в некотором роде связаны с человеком, который судит или знает, оказала большое влияние и до сих пор широко обсуждается в современной философии. Влияние Протагора на историю философии было значительным. Исторически именно в ответ на Протагора и его коллег-софистов Платон начал поиск трансцендентных форм или знаний, которые могли бы каким-то образом закрепить моральное суждение. Наряду с другими старшими софистами и Сократом Протагор был частью смещения философского акцента с более ранней досократической традиции натурфилософии на интерес к человеческой философии. Он подчеркивал, как человеческая субъективность определяет то, как мы понимаем или даже конструируем наш мир, — позиция, которая до сих пор является неотъемлемой частью современной философской традиции.

Содержание

1. Life
2. Карьера
3. Доктрины
   1. Орфопея
   2. Заявление о измерении человека
   3. Агностицизм
4. Социальные последствия и непосредственные подписчики
5. Влияние
6. Ссылки и дополнительная литература
   1. Первичные источники
   2. Вторичные источники

1.

Жизнь

На удивление мало что известно о жизни Протагора с какой-либо достоверностью. Наши основные источники информации о Протагоре:

1. Платон (427–347 гг. до н. э.): Протагор — главный герой диалога Платона. Диалоги Платона, однако, представляют собой смесь исторического изложения и художественной вольности, во многом в манере комических пьес того времени. Более того, Протагор умер, когда Платон был совсем молод, и Платон, возможно, зависел от не совсем надежных свидетельств из вторых рук в своем понимании Протагора.
2. Диоген Лаэртский (третий век н. э.): « Жизнеописания философов» Диогена , вероятно, является нашим самым обширным источником работ и биографий многих ранних греческих философов. К сожалению, его работа была составлена ​​более чем через шестьсот лет после смерти Протагора и представляет собой некритическую компиляцию материалов из самых разных источников, одни из которых достоверны, другие нет, а многие безнадежно искажены.
3. Секст Эмпирик (эт. Конец 2 века н.э.): Секст Эмпирик был скептиком пирронской школы. Секст написал несколько книг, критикующих догматиков (нескептиков). Его отношение к Протагору несколько благосклонно, но поскольку его целью является доказательство превосходства пирронизма над всеми другими философиями, мы не можем доверять его «объективности» в современном смысле; более того, как и Диоген, он писал через несколько сотен лет после смерти Протагора и, возможно, не имел вполне надежных источников.

Первым шагом к пониманию Протагора является определение общей категории «софиста» — термина, часто применявшегося к Протагору в древности. В пятом веке этот термин относился в основном к людям, известным своими знаниями (например, Сократ, семь мудрецов) и к тем, кто зарабатывал деньги, обучая продвинутых учеников (например, Протагор, Продик) и казался несколько нейтральный термин, хотя иногда употребляемый с уничижительным подтекстом теми, кто не одобрял новые идеи так называемого «софистического просвещения». К четвертому веку этот термин становится более специализированным, ограничиваясь теми, кто учил риторике, в частности, способности выступать на собраниях или в судах. Поскольку софистические навыки могли способствовать как несправедливости (демагогия на собраниях, выигрыш в несправедливых судебных процессах), так и справедливости (убеждению полиса действовать правильно, позволяя неимущим добиваться справедливости для себя), термин «софист» постепенно приобрел отрицательную коннотацию умности, а не сдерживается этикой. Условно термин «Старший софист» ограничивается небольшим числом фигур, известных из диалогов Платона (Протагор, Горгий, Продик, Гиппий, Евтидем, Фрасимах и иногда другие). Неизвестно, действительно ли эти фигуры имели какой-то общий свод доктрин. Иногда ученые склонны объединять их в одну группу и приписывать всем им сочетание религиозного скептицизма, искусства аргументации, эпистемологического и морального релятивизма и определенной степени интеллектуальной беспринципности. Эти характеристики, однако, были, вероятно, более типичны для их последователей четвертого века, чем для самих старых софистов, которые были склонны соглашаться с общепринятыми моральными кодексами и следовать им, даже если их более абстрактные рассуждения подрывали эпистемологические основы традиционной морали.

Когда мы отделяем Протагора от общих портретов «софистов», как рекомендует большинство ученых (например, перечисленных ниже в библиографии), наши сведения о нем относительно скудны. Он родился примерно в 490 г. до н. э. в городе Абдера во Фракии и умер ок. 420 г. до н. э. (место неизвестно). Он путешествовал по Греции, зарабатывая на жизнь в основном учителем и, возможно, советником, и несколько лет жил в Афинах, где общался с Периклом и другими богатыми и влиятельными афинянами. Перикл пригласил его написать конституцию для недавно основанной афинской колонии Фурии в 444 г. до н. э. Многие более поздние легенды сложились вокруг жизни Протагора, которые, вероятно, являются ложными, в том числе рассказы о том, как он учился у Демокрита, о его суде за нечестие, о сожжении его книги и его бегство из Афин.

2. Карьера

Если наши знания о жизни Протагора скудны, то наши знания о его карьере туманны. Протагор, вероятно, был первым греком, заработавшим деньги на высшем образовании, и он был известен чрезвычайно высокими гонорарами, которые он взимал. Его обучение включало такие общие области, как ораторское искусство, критика поэзии, гражданственность и грамматика. Его методы обучения, казалось, состояли в основном из лекций, включая образцовые речи, анализ стихов, обсуждение значений и правильного использования слов, а также общие правила ораторского искусства. Его аудитория состояла в основном из богатых людей из социальной и коммерческой элиты Афин. Причина его популярности среди этого класса была связана с особенностями афинской правовой системы.

Афины были чрезвычайно спорным обществом. Мало того, что различные политические и личные разногласия обычно приводились к судебным процессам, но один особый вид налогообложения, известный как «литургии», мог привести к процедуре, известной как «антидозис» (обмен). Литургия была общественным расходом (например, предоставление корабля для военно-морского флота или поддержка религиозного праздника), назначенным одному из самых богатых людей общины. Если человек считал, что литургию ему назначили несправедливо, потому что был более богатый человек, способный ее совершить, он мог подать иск либо об обмене своего имущества на имущество другого человека, либо о переложении бремени литургии на более богатого человека. Поскольку афиняне должны были представлять себя в суде, а не нанимать адвокатов, было важно, чтобы богатые люди научились хорошо говорить, чтобы защищать свою собственность; если бы они не могли этого сделать, они оказались бы во власти любого, кто хотел бы вымогать у них деньги. Хотя это делало учения Протагора чрезвычайно ценными, это также привело к тому, что некоторые консервативные фракции (например, комический драматург Аристофан) не доверяли ему, точно так же, как сегодня люди могут не доверять ловкому юристу.

3. Доктрины

Учения Протагора можно разделить на три группы:

1. Орфопея: изучение правильного употребления слов
2. Заявление о человеке-мере: представление о том, что знание относительно знающего
3. Агностицизм: утверждение, что мы ничего не можем знать о богах

а.

Орфопея

Возможно, потому, что практическая сторона его обучения была связана с тем, чтобы помочь ученикам научиться хорошо говорить в зале суда, Протагора интересовала «орфопея» (правильное использование слов). Более поздние источники описывают его как одного из первых, кто написал о грамматике (в современном смысле синтаксиса), и он, кажется, интересовался правильным значением слов, специальностью, часто связанной с другим софистом, Продиком. В « Протагоре» , платоновском диалоге, названном в честь знаменитого софиста, в котором участвуют и Протагор, и Продик, показано, как Протагор интерпретирует стихотворение Симонида, уделяя особое внимание вопросу взаимосвязи между намерением писателя и буквальным значением слов. . Этот метод толкования был особенно полезен при толковании законов и других письменных свидетельств (договоров, завещаний и т. д.) в зале суда. К сожалению, у нас нет реальных работ Протагора на эту тему.

б. Man-Measure Statement

Из названий книг, которые мы приписали Протагору, только два, «Правда» (или «Опровержения») и «О богах», вероятно, являются точными. Из сочинений Протагора сохранились лишь несколько кратких цитат, вложенных в произведения более поздних авторов. (Цитаты и отчеты о Протагоре, приведенные ниже, обозначаются их номером «Дильс-Кранц» или «ДК», что является обычным способом обозначения таких фрагментов и свидетельств. Здесь объясняется система нумерации Дильса-Кранца.) О Протагоре ‘ ipsissima verba (настоящие слова, а не парафразы), наиболее известным из которых является высказывание homo-mensura (человек-мера) (DK80b1): «Мера всех вещей есть человек, вещей, которые есть, то [или» как»] они есть, а о вещах, которых нет, то [или «как»] они не есть». Этот точный смысл этого утверждения, как и любого краткого отрывка, вырванного из контекста, далеко не очевиден, хотя его долгое обсуждение в Платоновом Theaetetus дает нам некоторое представление о том, как его интерпретировали древнегреческие зрители. Обычно используемым тестовым случаем является температура. Если г-жа Х. говорит «жарко», то это утверждение (если только она не лжет) верно для нее. Другой человек, г-жа Y, может одновременно заявить, что «холодно». Это утверждение может быть верным и для нее. Если госпожа X обычно живет на Аляске, а госпожа Y во Флориде, одна и та же температура (например, 25 градусов по Цельсию) может показаться одной горячей, а другой прохладной. Мерой жара или холода вполне очевидно является индивидуальный человек. Нельзя на законных основаниях сказать г-же X, что ей не жарко — она единственный человек, который может точно сообщить о своих собственных восприятиях или ощущениях. В этом случае действительно невозможно противоречить тому, что, как считается, сказал Протагор (DK80a19). Но что, если г-жа Y, утверждая, что ей холодно, предполагает, что, если не включить отопление, трубы замерзнут? Можно заподозрить, что у нее лихорадка, и ее суждения ненадежны; мерой может по-прежнему быть отдельный человек, но он ненадежен, как сломанная линейка или неуравновешенные весы. В современной научной культуре, склонной к научным решениям, мы подумали бы о том, чтобы посоветоваться с термометром, чтобы определить объективную истину. Греческий ответ заключался в том, чтобы взглянуть на более глубокие философские последствия.

Даже если вопрос о том, замерзнут ли трубы, можно решить тривиально, проблема одновременного тепла и холода для двух женщин остается интересной. Если это не может быть решено путем определения того, что у кого-то лихорадка, нам предъявляются доказательства того, что суждения о качествах субъективны. Однако если это так, то последствия могут быть тревожными. Абстракции, такие как истина, красота, справедливость и добродетель, также являются качествами, и может показаться, что изречение Протагора привело бы нас к выводу, что они тоже относятся к отдельному наблюдателю, вывод, который многие консервативные афиняне сочли тревожным из-за его потенциальных социальных последствий. . Если хорошее и плохое — это просто то, что кажется хорошим и плохим отдельному наблюдателю, то как можно утверждать, что воровство, прелюбодеяние, нечестие или убийство — это что-то неправильное? Более того, если что-то может казаться и горячим, и холодным (или хорошим и плохим), то оба утверждения, что вещь горячая, и что вещь холодная, могут быть аргументированы одинаково хорошо. Если прелюбодеяние и хорошо, и плохо (хорошо для одного человека и плохо для другого), то можно построить одинаково веские аргументы за и против прелюбодеяния вообще или отдельного прелюбодея. То, что сделает дело победителем в суде, — это не какая-то врожденная ценность одной стороны, а убедительное искусство оратора. Итак, Протагор утверждает, что он способен «превратить худшее в лучшее» (DK80b6). Таким образом, ораторское мастерство, которому учил Протагор, имело потенциал для продвижения того, что большинство афинян считало несправедливостью или безнравственностью.

в. Агностицизм

В то время как благочестивые люди могли желать обратиться к богам за абсолютным нравственным руководством в релятивистской вселенной софистического Просвещения, эта уверенность также подвергалась сомнению со стороны мыслителей-философов и софистов, которые указывали на абсурдность и безнравственность общепринятого эпические рассказы о богах. Прозаический трактат Протагора о богах начинался так: «Что касается богов, то я не могу знать, существуют ли они или нет и каковы они могут быть. Многое мешает познанию, в том числе неясность предмета и краткость человеческой жизни». (ДК80b4)

4. Социальные последствия и непосредственные последователи

Вследствие агностицизма и релятивизма Протагора он, возможно, считал, что законы (законодательные и судебные) были вещами, которые развивались постепенно по соглашению (вызванному дебатами в демократических собраниях) и, таким образом, может быть изменен путем дальнейшего обсуждения. Эта позиция подразумевала бы, что существует разница между законами природы и обычаями людей. Хотя сам Протагор, казалось, уважал и даже почитал обычаи человеческой справедливости (как великое достижение), некоторые из младших последователей Протагора и другие старые софисты пришли к выводу, что произвольный характер человеческих законов и обычаев подразумевает, что ими можно пренебречь. по желанию, позиция, которая считалась одной из причин печально известной аморальности таких фигур, как Алкивиад.

Сам Протагор был довольно традиционным и честным моралистом. Возможно, он рассматривал свою форму релятивизма как по существу демократическую — позволяющую людям пересматривать несправедливые или устаревшие законы, защищать себя в суде, освобождать себя от ложной уверенности, — но в равной степени он мог рассматривать риторику как способ, с помощью которого элита может противостоять тенденциям к массовому правлению в собраниях. Наши доказательства по этому вопросу, к сожалению, минимальны.

Последствия радикального скептицизма софистического просвещения казались, по крайней мере, Платону и Аристофану, среди прочих, далеко не безобидными. В пьесе Аристофана Облака, учитель риторики (называемый Сократом, но с доктринами, в значительной степени основанными на доктринах софистов и, возможно, направленными конкретно на Протагора или его последователей) учит, что боги не существуют, моральные ценности не фиксированы и как сделать так, чтобы более слабый аргумент казался более сильным. Результатом является моральный хаос — главные герои (Стрепсиад и его сын Фидиппид) в «Облака » изображаются изучающими хитрые трюки, позволяющие им обманывать своих кредиторов, и в конечном итоге отказывающимися от всякого чувства общепринятой морали (проиллюстрировано тем, что Фидиппид избивает своего отца на сцене). и угрожал избить его мать). Хотя самого Протагора никто не обвинял ни в чем, кроме честности, — даже Платон, не одобрявший его философских взглядов, изображал его щедрым, учтивым и честным, — его приемы были переняты различными недобросовестными личностями в следующем поколении, что дало софизме дурную славу. имя, которое он до сих пор имеет для умного (но ошибочного) словесного обмана.

5. Влияние

Влияние Протагора на историю философии было значительным. Исторически именно в ответ на Протагора и его коллег-софистов Платон начал поиск трансцендентных форм или знаний, которые могли бы каким-то образом закрепить моральное суждение. Наряду с другими старшими софистами и Сократом Протагор был частью смещения философского акцента с более ранней досократической традиции натурфилософии на интерес к человеческой философии. Он подчеркивал, как человеческая субъективность определяет то, как мы понимаем или даже конструируем наш мир, — позиция, которая до сих пор является неотъемлемой частью современной философской традиции.

6. Ссылки и дополнительная литература

a. Первоисточники

• Аристофан. Облака. Введение. и транс. Кэрол Постер. В Аристофан 3, изд. Дэвид Славитт и Палмер Бови. Филадельфия, Пенсильвания: University of Pennsylvania Press, 1999: 85-192.
• Дильс, Герман. Die Fragmente der Vorsokratiker. Преподобный Вальтер Кранц. Берлин: Вайдманн, 1972-1973 гг.
• Диоген Лаэртский. Жизнеописания выдающихся философов. Пер. Р. Д. Хикс. 2 тт. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1959.

.

• Платон. Платон II: Лахет, Протагор, Менон, Евтидем. Пер. WRM Лэмб. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1967.

.

• Платон. Платон VII: Теэтет, Софист. Пер. Х. Н. Фаулер. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1925.

.

• Секст Эмпирик. Секст Эмпирик. Пер. Р. Г. Бери. 4 тт. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1953-59.
• Спраг, Розамунд Кент, изд. Старые софисты: полный перевод, сделанный несколькими руками. Колумбия, Южная Каролина: University of South Carolina Press, 1972.

б. Вторичные источники

• Guthrie, WKC The Sophists. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1971
• де Ромилли, Жаклин. Великие софисты в Перикловских Афинах. Пер. Джанет Ллойд. Оксфорд: Кларендон Пресс, 1992.

.

• Кеннеди, Джордж. Искусство убеждения в Греции. Принстон: издательство Принстонского университета, 1963.
• Керферд, Великобритания Софистическое движение. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1981.
• Рэнкин, HD Софисты, сократики и циники. Лондон: Крум Хелм, 1983.
• Скиаппа, Эдвард. Протагор и Логос. Колумбия, Южная Каролина: University of South Carolina Press, 1991.

Информация об авторе

Кэрол Постер
Электронная почта: cposter@english.